Репетитор для Бунтаря

Он дёргает снизу рычаг и раздаётся щелчок открывающегося капота.

Господи. Я уж подумала… А хотя неважно, что я думала.

— Может аккумулятор сел? — говорит он, обдавая своим дыханием моё лицо. Он слишком близко ко мне. Опасно близко. — Мне необходимо убедиться, а для этого нужно бы открыть капот… Или ты думала, что я обладаю рентгеновским зрением?

— Извини, я просто… — не знаю, что сказать. — Просто посмотри уже на этот дурацкий аккумулятор.

Брандис закатывает глаза и раздражённо покачивает головой, видя мою ярко выраженную неловкость и обескураженность. Он выходит из машины, громко хлопнув дверью, и скрывается за крышкой капота, пока я вынужденно осуждаю себя за мысли о том, что он вздумал лапать меня. Получается, из нас двоих я в большей степени извращенка, чем он.

Когда такое было?

— Кажется, нужно менять свечи, — появившись, он огорчает меня неприятной новостью.

— Чёрт! И что мне теперь делать? — выхожу из машины на улицу и заглядываю в моторный отсек, как будто что-то смыслю в этом.

— Здесь совсем неподалёку есть станция обслуживания, можно было бы вызвать эвакуатор и отвезти твою машину, но, боюсь, что уже слишком поздно, — переминается с ноги на ногу. — Я могу подбросить тебя до дома, если не возражаешь.

А что мне ещё остаётся делать? Вариант неплохой, за неимением прочих.

— Эм-м. Хорошо! — отвечаю, поглядывая на закрытый гараж, в котором, по всей видимости, стоит его машина.

Она же у него имеется? Очень на это надеюсь.

Он забегает домой и через некоторое время выходит оттуда уже одетым в джинсы и кожаную куртку поверх голого тела.

Это что, сейчас так модно?

Перебирая пальцами ключи, он скрывается в гараже, а когда выезжает оттуда, то тот ужас, что селится у меня внутри, невозможно описать словами. Боюсь, с этим сможет справиться только тяжёлая артиллерия — нецензурщина.

— Нет! Только не мотоцикл! — в замешательстве пищу я. — Я лучше поеду на такси!

— Не бойся! Я не буду гнать, пока ты сама об этом не попросишь! Тем более ты потратишь на такси все деньги, заработанные сегодня. Давай, не глупи! Запрыгивай! — кивает он, указывая на место за собой.

С огромным усилием проглатываю ком ужаса, застрявший у меня в горле и нервно поглядываю на этого железного монстра, на котором сидит Кай. На нетвёрдых ногах подхожу к нему и чувствую, как ладошки моментально покрываются липким слоем страха, которые я старательно тру о свои собственные брюки, пока Кай внимательно изучает каждое моё движение, что в совокупности ещё больше усиливает неконтролируемую панику.

Скрюченными пальцами вцепившись ему в плечо, я кое-как заставляю себя забраться на мотоцикл. Как только устраиваю свою задницу на сиденье позади него, меня не на шутку начинает колотить. Ощущаю, как вся с ног до головы, покрываюсь колючими от холода мурашками. Не удивлюсь, если ему удастся услышать, как стучат мои зубы, отбивая лихую чечётку.

Всё это время Кай держит в руках чёрный шлем с тонированным визором, который теперь вручает мне. Шлем — определённо хороший сигнал. Значит в случае чего, хотя бы моя голова останется целёхонькой, но, взяв его в руки, меня почему-то парализует. Мы ещё не тронулись с места, а я уже боюсь делать резких движений. Кай без слов помогает мне надеть шлем, и я должна бы сказать ему спасибо, ведь сама не справилась бы, но в итоге слова застревают у меня в глотке.

За это не благодарят, — убеждаю я себя.

Боже, как же это легкомысленно доверять свою жизнь сопливому подростку, которого знаешь считанные часы.

Ухватившись за края своей куртки, Кай слегка приподнимает её и как-то странно поглядывает на меня. Понятия не имею, что он хочет этим сказать.

— Держись за меня! Очень крепко! Хорошо? — пронизывающим ветром доносятся его слова. Глаза мои непроизвольно просятся вылезти из орбит, когда я осознаю их потаённый смысл.

— А футболки в твой гардероб уже не входят?

— Что, боишься обжечься об мою раскалённую кожу, недотрога?

Не хочу ничего отвечать ему на эту бессмыслицу, и ко всему прочему не хотелось бы выглядеть конченной трусихой в его глазах, поэтому я буквально вынуждаю себя просунуть руки ему под куртку. Как только мои пальцы касаются его кожи, по всему телу проходит новая волна дрожи. И она куда более интенсивней предыдущей. Мои ладони ледяные, а его тело и впрямь горячее, словно вулканическая лава, и на фоне этого контраста кончики моих пальцев начинает понемногу покалывать.

— Мало того, что ты не додумался надеть футболку, так ты ещё собираешься ехать без шлема? — отчитываю я его, прикинувшись строгой мамашкой.

— Как бы я поехал в шлеме, если он сейчас на тебе? Да и не нужен он мне, из-за него я ничего не слышу.

Не имею желания продолжать и дальше с ним пререкаться. Я просто сильнее прижимаюсь к нему. Моё молчание он расценивает за готовность к тому, чтобы броситься в путь, но это ни черта не так. Боюсь показаться неуравновешенной, поэтому все свои истошные визги и вопли приходится держать глубоко в себе, но нет никаких гарантий, что от этого мои лёгкие не разорвёт.