Репутация плохой девочки

Раньше мне нравилось оставаться одному на стройплощадке, вешать гипсокартон или заливать подъездную дорожку. Дайте мне список заданий и восемь часов, и я без проблем все это сделаю. В одиночку у меня всегда получается работать быстрее, особенно если не нужно слушать радио какого-нибудь придурка или рассказы о его больной любимой рыбке. Сегодня все по-другому. Целое утро я провожу в доме Уэстов, устанавливая новые кухонные шкафы, но у меня на это уходит в два раза больше времени, чем следовало бы. Эти чертовы дверцы шкафов не хотят выравниваться. Все валится из рук. А в какой-то момент я, мать вашу, чуть не просверлил палец.

Прошло несколько дней с тех пор, как Джен сбежала с нашего места и не отвечала на сообщения. Мои звонки попадали прямиком на голосовую почту. Это сводило с ума. Она просто сбросила на меня бомбу, слепив ее из правды и обвинений, а потом решила игнорировать меня. Она едва дала мне возможность ответить.

С другой стороны, что, черт возьми, я вообще мог сказать? Очевидно, отчасти я был прав, упрекая себя в том, что во мне главная причина ее отъезда. Рэндалл привел мяч в движение, но я забил его ногой в сетку. Гол! А Джен и след простыл.

Я – ее тревожный звоночек. Боже. Валяющийся на диване с ужасным похмельем, я прогнал девушку, которую люблю больше всего на свете, прочь из моей жизни.

Это разрывает сердце.

Я борюсь с болью, опутавшей горло, рука снова слишком сильно сжимает дрель. Черт. Я убью себя на этой работе, если не начну сосредотачиваться на деле.

Нет, я отказываюсь брать всю вину на себя. С каких это пор я стал причиной всех ее бед? Похоже на удобный предлог, чтобы не разбираться с ее собственными демонами. Возможно, я и был неудачником и заядлым искателем неприятностей бо́льшую часть своей жизни, но, по крайней мере, теперь не пытаюсь свалить эту вину на всех остальных.

– Привет, чувак. – Младший брат Джен Крейг заходит на кухню в футболке и баскетбольных шортах. Он кивает мне, доставая содовую из холодильника. – Хочешь пить?

Я бы с удовольствием выпил пива, но все-таки беру газировку.

– Спасибо.

Можно сделать перерыв, учитывая, что все равно совершенно потерял представление о том, что делал.

– Как тут у нас дела? – спрашивает Крейг, осматривая покрытый пылью ужас, который представляет собой наполовину разрушенная кухня. Он садится за стол – на нем скатерть и мои ящики с инструментами.

– Медленно, – честно отвечаю я, – но я все сделаю. – Или Леви надерет мне задницу. – Готов переехать отсюда?

Крейг пожимает плечами, потягивая содовую.

– Наверное. Странно думать, что в следующий раз, когда я вернусь, этот дом уже не будет нашим.

Он замолкает, изучая надпись на боку своей банки. Он всегда был тихим ребенком. На четыре года младше Джен, настоящий маменькин сынок. Это вызывало у нее зависть, но также заставляло особенно опекать его.

Я прислоняюсь к стойке.

– Чем собираешься заняться этим летом? Большие планы?

Он уклоняется от ответа, какое-то время уставившись в стол. Затем его взгляд бесцельно блуждает по комнате, а плечи сгорблены, как у ребенка, сидящего на задних рядах в классе, который не хочет, чтобы его вызывали к доске.

– Ты решишь, что это глупо, – наконец выдавливает он.

– Что именно? – уточняю я. – Выкладывай.

Крейг неохотно вздыхает.

– Мы с Джеем подписались на участие в программе «Старшие братья». Наставничество детей и все такое. Как-то так.

Почему я не удивлен? Эти двое всегда были бойскаутами в семье. Пока Джен и два ее старших брата поднимали шум и плохо влияли на Билли, Джей с Крейгом делали домашнее задание и убирались в своих комнатах. По-моему, когда у тебя шестеро детей, кто-то из них обязательно вырастет хорошим.

– Это круто, – говорю я. – Тебе нравится?

Он застенчиво кивает.

– Приятно, когда мой младший брат с нетерпением ждет возможности потусоваться. У него не так много друзей, поэтому, когда мы собираемся что-то делать, для него это много значит.

Крейг идеально подходит для таких занятий. Немного наивный и мягкий, но славный парень. И, самое главное, умный и ответственный. Оставьте меня с детьми на десять минут, и они, вероятно, каким-нибудь образом загорятся. Что заставляет меня снова задуматься о Джен и нашем разговоре на пляже о семье и детях. Мне кажется, она права: если бы у меня когда-нибудь появилась семья, я должен был бы, по крайней мере, научиться тому, как не убить своего ребенка. Понятия не имею, как мои родители спасли нас с Купером от утопления в ванне. Эти двое едва могли стоять на ногах после десяти утра.

– Она не придет, пока ты здесь, – сообщает Крейг.

Я хмурюсь.

– А?

– Моя сестра. Она ушла рано утром, чтобы не столкнуться с тобой, и не придет обратно, пока не удостоверится, что ты ушел. – Крейг делает паузу. – Если думаешь дождаться ее, то зря.

Проклятье. Почему-то от этого парня веет еще бо́льшим холодом.

– Джен сама тебе это сказала?

Он пожимает плечами.

– Так вы, ребята, в ссоре?

– Я – нет. – Хотел бы я как-то дать ей понять, что она может просить от меня что угодно. Несмотря ни на что, я это сделаю.