Читаем Решальщики. Раскрутка полностью

— Эдик?.. Ты где сейчас?.. Значит, так: бросай свой «секонд» и срочно подъезжай на Малую Морскую. Кафе «Погребок»… Да, рядом с Исаакиевской площадью… Работаешь даму за барной стойкой… Сценарный план такой же, как с Мариной с Искровского проспекта… И давай поживее…

Завершив разговор, Русаков прикурил от дорогой зажигалки и продолжил демонстративно «не замечать» взглядов дамочки. Которые раз от разу становились все более призывными…

* * *

Анна Николаевна тихо плакала в платочек, Петр Николаевич уже в открытую прикладывался к бутылке, а Петрухин продолжал насиловать мозг, лихорадочно вспоминая: какие еще толковые вопросы он не успел озвучить. По всему выходило, что запас толковых давно истощился.

— Если честно, просто не представляю, за что еще в вашем случае можно зацепиться.

Всхлипывая, Анна Николаевна пожала плечами, а Московцев что-то пробормотал себе под нос.

— Да! — вспомнил Дмитрий. — А в каком ресторане вы ужинали?

— Не знаю… не помню. В каком-то очень уютном кафе, на Васильевском.

— А поточнее?

— На Седьмой линии. Или Шестой. Словом, где-то в районе пешеходной зоны. Какое это имеет значение?

— Возможно — никакого. А возможно, имеет. Многие люди склонны посещать одно и то же заведение. И их там, соответственно, могут знать.

— Андрей был в этом кафе впервые, — нетерпеливо сказала Анна Николаевна.

— Понятно… А как он расплачивался? Наличными или по карте?

— Наличными.

— Жаль.

— Извините, но это-то вам зачем знать?

— Раз я спрашиваю, значит, нужно, — огрызнулся Петрухин, но сразу взял себя в руки. — Поймете, дорогая моя Анна Николаевна! Мы с вами сейчас пытаемся отыскать хоть какие-то зацепочки, которые приведут к вашей сабле.

— К Андрею, господи! К Андрею!

— Это почти одно и то же. Отыщем вашего Андрея, отыщется и сабля. Возможно.

— А возможно, и нет? — встрепенулся Петр Николаевич.

— Возможно, и нет. Мы ведь не знаем, куда и кому он продал или намеревается продать саблю… Кстати, Анна Николаевна, вы сказали Андрею, сколько стоит фамильный раритет?

— Что? А, да… да, я сказала. Но он не придал этому никакого значения.

Мужчины переглянулись. При этом Петрухин просто покачал головой, а Петр Николаевич шепнул одними губами: «Дура».

— Понятно, — резюмировал Дмитрий. — Он не придал этому никакого значения. Ай-ай-ай, какой невнимательный… беда прямо. А что еще вы можете вспомнить про Андрея: наклонности, привычки, что-нибудь особенное?

Анна Николаевна посмотрела на него растерянно.

— Вспоминайте, вспоминайте… иначе ничего у нас с вами не получится.

— Андрюша, — сказала она после долгой, мучительной паузы, — он очень хорошо читает стихи.

— Да-а, это, пожалуй, зацепка, — Петрухин едва не застонал от подобной наивности. — Послушайте, а ведь вы у нас художник? По образованию?

— Да.

— Нарисовать его портрет сможете?

— Видите ли, я всегда была не очень сильна в портрете… Нет, пожалуй, не смогу. Вот если бы пейзаж или натюрморт…

— Угу. Натюрморт ему в рот! — пьяно скаламбурил Московцев.

— Согласен. Натюрморт в данной ситуации нам вряд ли поможет, — снивелировал «братскую» грубость Петрухин. — Ну а хотя бы описать словами?

Женщина (хвала богам!) перестала плакать и с готовностью кивнула:

— Я… я попробую. Да-да, я попробую… и у меня обязательно получится. Ведь я столько раз представляла его себе!..

* * *

Пятнадцать минут спустя Петрухин не без удовольствия покинул не самую гостеприимную квартиру, унося с собою гомеопатический улов в виде визитки Московцева (ажно на трех языках) и цветное фото сабли восемнадцатого века. Не успел он, впрочем, выйти во двор-колодец и вдохнуть в легкие относительно свежего вечернего воздуха, как откуда-то сверху донеслось раскатистое:

— Дмитрий Борисович! Будьте так любезны, задержитесь на минутку! Я сейчас к вам спущусь!

Петрухин чертыхнулся и полез в карман за сигаретами.

Вскоре из подъезда выкатился запыхавшийся Московцев — в давно не стиранном халате и в домашних шлепанцах на босу ногу. На респектабельного шведа в данную минуту он никак не тянул.

— Ради бога, извините! Просто я… не хотел об этом при Аньке говорить!

— Слушаю вас.

— Я хочу, чтобы вы были в курсе: я ведь премию установил за розыск сабельки-то. Пять процентов от стоимости… нормально?

— Три тысячи долларов? — озвучил вслух Дмитрий.

— Почему три тысячи? Я имел в виду две.

— Странно. Вы, кажется, назвали цифру «пять процентов»?

— Да, именно пять.

— Но ведь пять процентов от шестидесяти тысяч составляет три тысячи долларов, — пояснил Петрухин, откровенно забавляясь. — Разве не так?

— Э-э, видите ли, Дмитрий Борисович, шестьдесят тысяч — цена, скажем так, условная. По аналогии, так сказать… Шестьдесят тысяч я назвал потому, что, насколько мне известно, за такую сумму на аукционе Сотбис была недавно продана аналогичная сабля. Но та вся была в бриллиантах… а наша-то скромная. Ей красная цена тысяч сорок. Не более! Уверяю вас — не более. Скорее всего — значительно меньше. Так что две тысячи долларов — это, согласитесь, очень разумная премия?

«Да, Петюня, ну ты в натуре — жлобяра! Абсолютно точно сказал Брюнет — редкостное говно!» — подумал Петрухин, а вслух ограничился лаконичным:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Разворот на восток
Разворот на восток

Третий Рейх низвергнут, Советский Союз занял всю территорию Европы – и теперь мощь, выкованная в боях с нацистко-сатанинскими полчищами, разворачивается на восток. Грядет Великий Тихоокеанский Реванш.За два года войны адмирал Ямамото сумел выстроить почти идеальную сферу безопасности на Тихом океане, но со стороны советского Приморья Японская империя абсолютно беззащитна, и советские авиакорпуса смогут бить по Метрополии с пистолетной дистанции. Умные люди в Токио понимаю, что теперь, когда держава Гитлера распалась в прах, против Японии встанет сила неодолимой мощи. Но еще ничего не предрешено, и теперь все зависит от того, какие решения примут император Хирохито и его правая рука, величайший стратег во всей японской истории.В оформлении обложки использован фрагмент репродукции картины из Южно-Сахалинского музея «Справедливость восторжествовала» 1959 год, автор не указан.

Александр Борисович Михайловский , Юлия Викторовна Маркова

Детективы / Самиздат, сетевая литература / Боевики
Тьма после рассвета
Тьма после рассвета

Ноябрь 1982 года. Годовщина свадьбы супругов Смелянских омрачена смертью Леонида Брежнева. Новый генсек — большой стресс для людей, которым есть что терять. А Смелянские и их гости как раз из таких — настоящая номенклатурная элита. Но это еще не самое страшное. Вечером их тринадцатилетний сын Сережа и дочь подруги Алена ушли в кинотеатр и не вернулись… После звонка «с самого верха» к поискам пропавших детей подключают майора милиции Виктора Гордеева. От быстрого и, главное, положительного результата зависит его перевод на должность замначальника «убойного» отдела. Но какие тут могут быть гарантии? А если они уже мертвы? Тем более в стране орудует маньяк, убивающий подростков 13–16 лет. И друг Гордеева — сотрудник уголовного розыска Леонид Череменин — предполагает худшее. Впрочем, у его приемной дочери — недавней выпускницы юрфака МГУ Насти Каменской — иное мнение: пропавшие дети не вписываются в почерк серийного убийцы. Опера начинают отрабатывать все возможные версии. А потом к расследованию подключаются сотрудники КГБ…

Александра Маринина

Детективы
Сразу после сотворения мира
Сразу после сотворения мира

Жизнь Алексея Плетнева в самый неподходящий момент сделала кульбит, «мертвую петлю», и он оказался в совершенно незнакомом месте – деревне Остров Тверской губернии! Его прежний мир рухнул, а новый еще нужно сотворить. Ведь миры не рождаются в одночасье!У Элли в жизни все прекрасно или почти все… Но странный человек, появившийся в деревне, где она проводит лето, привлекает ее, хотя ей вовсе не хочется им… интересоваться.Убит старик егерь, сосед по деревне Остров, – кто его прикончил, зачем?.. Это самое спокойное место на свете! Ограблен дом других соседей. Имеет ли это отношение к убийству или нет? Кому угрожает по телефону странный человек Федор Еременко? Кто и почему убил его собаку?Вся эта детективная история не имеет к Алексею Плетневу никакого отношения, и все же разбираться придется ему. Кто сказал, что миры не рождаются в одночасье?! Кажется, только так может начаться настоящая жизнь – сразу после сотворения нового мира…

Татьяна Витальевна Устинова

Остросюжетные любовные романы / Прочие Детективы / Романы / Детективы