Решения принимались на земле

Обогатившись необходимыми на первый случай данными, я спустя сутки выехал в Воронежский аэропорт встречать начальство. Лица у генералов Горюнова, Изотова, Алексеева и Синякова, прилетевших в сопровождении небольших групп штабных офицеров на двух самолетах Ли-2, были довольно хмурыми, неудовлетворенными. Оно и понятно: мало приятного в разгар широко развернувшегося наступления Красной Армии оказаться в тылу, начинать все сначала, вместо участия в боях заниматься, как в мирное время, боевой и летной подготовкой личного состава, которого к тому же пока еще не было.

Чтобы улучшить их настроение, я решил с ходу выложить главный козырь, сообщить о том, что в нашу армию прибывают четыре авиационных корпуса РГК.

- Вот это силища! - воскликнул Сергей Кондратьевич. Мне приказал сесть в одну с ним автомашину. Пока ехали в дачный поселок, расспрашивал, что известно об авиакорпусах, об их командирах. Я вспоминал и докладывал о всем, что удалось узнать из разговора с работниками штаба округа.

Начал со 2-го истребительного авиакорпуса, которым тогда командовал Алексей Сергеевич Благовещенский.

- Благовещенского знаю, - заметил командарм. - И командир хороший, и летчик что надо.

Свое удовлетворение высказал командарм и тем, что смешанные авиакорпуса, которые должны были войти в состав 5-й воздушной армии, возглавляли известные летчики и не менее прославленные командиры.

В первой декаде мая все перебазировавшиеся авиакорпуса официально были включены в состав нашей армии. Большую часть времени в эти дни мы проводили на стоянках самолетов, знакомились с системами светосигнальных и навигационных устройств, со средствами радиотехнического оборудования аэродромов, с другой техникой управления. Нас радовали боевые самолеты новейших по тем временам конструкций и модификаций. В их числе уже не было довоенных тихоходных "Чаек" и "ишаков", устаревших бомбардировщиков СБ. Все машины были новые, совсем недавно поступившие с авиазаводов, помимо мощного вооружения оснащенные надежными приборами и радиостанциями. За неполных два года фронтовой жизни мне еще никогда не приходилось видеть такого множества прекрасных боевых машин.

Тогда же, в мае, во всех авиакорпусах началась напряженная учеба, всесторонняя подготовка личного состава к грядущим боям. Полеты проводились ежедневно с рассвета до вечера, благо что горючим и боеприпасами авиачасти и соединения были полностью обеспечены. В армейском архиве сохранилась такая запись: "В мае и июне 1943 года летчики армии произвели почти 10 тысяч вылетов, более чем по десяти на каждый самолет" {7}.

Наряду с изучением новой авиационной техники и отработкой навыков ее эксплуатации в воздухе летный состав осваивал новые тактические приемы боевых действий авиации, накопленные в ходе войны. Много внимания, в частности, уделялось овладению боевым опытом авиационных корпусов Е. М. Белецкого, В. Г. Рязанова и В. А. Судеца. Содействуя наземным войскам в разгроме опорных пунктов обороны противника и его резервов, они выработали свой особый тактический почерк, напрочь отбросив бытовавшие до того шаблонные приемы использования авиации в бою: наносили мощные удары по опорным пунктам врага одновременно крупными силами бомбардировщиков и истребителей. Такая тактика оправдала себя, хотя и имела недостатки. Нам была поставлена задача - за время пребывания в резерве глубоко изучить ее, проанализировать и в дальнейшем применять с учетом складывавшейся боевой обстановки.

В ходе подготовки к новым боям не меньшее значение придавалось освоению опыта последних воздушных сражений на Кубани. Планируя воздушные учебные бои, бомбовые и штурмовые удары по учебным целям, а также их разборы, летно-тактические конференции, штаб армии ставил перед командирами и штабами соединений как непременное условие - сочетать обучение летного состава с освоением накопленного опыта. Практический контроль за выполнением этого требования осуществляли инспектор по технике пилотирования Григорий Концевой, главный штурман армии Михаил Галимов и другие специалисты армейского штаба, проводившие большую часть времени в авиа частях и соединениях.

На дивизионных летно-тактических конференциях периодически рассматривались вопросы централизации боевого управления авиацией при отражении массированных налетов вражеских бомбардировщиков. Постоянно в центре внимания находились проблемы обеспечения наилучшего взаимодействия истребителей со штурмовиками и бомбардировщиками, совершенствования противозенитных маневров штурмовиков и бомбардировщиков над полем боя, дальнейшего улучшения воздушно-стрелковой и штурманской подготовки летного состава. В свете накопленного опыта обсуждались действия пары истребителей на вертикалях, вопросы более активного применения в воздушных боях тактики покрышкинской "этажерки". В работе дивизионных и корпусных летно-тактических конференций, как правило, участвовали руководящие начальники управления и штаба армии. Нередко они выступали и на разборах результатов выполнения учебно-полетных заданий.