Республика Святой Софии

В эти два года Новгород пережил «глад и мор велик, и наметаша мертвых три скуделнице: одину в святей Софеи за олтарем, а две у Рожества на поле»[788]. В Житии святого Варлаама Хутынского, написанном Пахомием Сербом, упоминается, что князь Константин тоже тяжело заболел в это время и только чудом исцелился, приехав в Хутынский монстырь[789]

.

До этого в летописи описываются весенние бури с градом и наводнение можно заключить, что причиной голода были постоянные неурожаи. Действительно, в конце XIV в. на северо-востоке Европейской части России увеличилось количество осадков, а в XV в. начался так называемый «малый ледниковый период»[790]. Резкое похолодание и дожди погубили урожай в Новгородской земле. Вместе с голодом пришли болезни.

В довершении несчастий 15 июня 1421 г. скончался владыка Симеон, «бысть владыкою 5 лет и 3 месяци без пяти дьнии, а всего 6 лет»[791]

. И сразу же после его смерти в Новгороде возникла «брань» между Неревским и Славенским концами «за Климентия Ортемьина, про землю, на посадника Ондрея Ивановича и пограбиша двор сего в доспесех, и иных бояр разграбиша дворы напрасно, и убиша Ондреевых людий 20 человек, а неревлян 2 человека убиша и умиришася»[792].

В. Л. Янин связывал конфликт с боярской борьбой за кончайское представительство в посадничестве. Но существует документ, который опровергает эту теорию — ливонская грамота от 13 сентября 1421 г. В ней содержится свидетельство очевидцев конфликта. Вот как ливонские купцы описывали смуту: «У новгородцев внутри города была междоусобная брань, и простые люди напали на власть имущих и захватили у бояр около тридцати крупнейших дворов, причем было убито около трехсот человек, так что сейчас в городе так плохо, как уже давно не было»[793]

.

Таким образом, основной причиной конфликта было недовольство простых горожан боярским произволом в земельных делах. Но при этом нельзя исключать возможность, что в числе руководителей или провокаторов «брани» были неревские бояре. Именно неревляне победили в результате смуты. Традиционно после братоубийственной смуты новгородцы обратились к Богу за прощением. Бояре Неревского конца построили каменные церкви: Исаак Онцифорович — в Богоявленском монастыре на поле, а Василий Филиппович с Лукьяном Онцифоровичем — на Розваже улице. Учитывая, что строили церкви именно неревские бояре, это была не только просьба о прощении, но и благодарность за успешное окончание «брани».

Вероятно, борьба за землю в Новгородской земле в этот период приобрела особо ожесточенный характер, что вынудило новгородцев дополнить новыми статьями о земельных делах Судную грамоту. По мнению В. Н. Вернадского, сообщение летописи под 1422 г. «а новгородци человаша крест за один брат»[794]

означает, что именно в этом году была дописана Новгородская Судная грамота. Документ этот предусматривал высокие штрафы виновным в задержках решения земельных дел, повышенную кару боярам за «наводку» и «наезды», узаконивал право обращаться в ряде случаев к вече и т. д.

Возможно, что в составлении таких демократичных пунктов Судной грамоты принимал участие новоизбранный архиепископ Феодосий, который взошел на кафедру сразу же после завершения «брани» за землю. До избрания он являлся игуменом Клопского монастыря. Обитель эта расположена на правом берегу реки Веряжи в 23 км от Великого Новгорода. Известность монастырю принес юродивый Михаил, живший в обители с 1412 г. по 1456 г. Анализ жития святого позволяет глубже разобраться в причинах избрания игумена Феодосия на владычный стол.

Михаил Клопский — один из наиболее загадочных русских святых. Чудотворец и провидец, он появился в Новгородской земле неизвестно откуда («иного отечества сын»). Он был знатного рода, приходился «своитином» московскому князю Константину. Но несмотря на то, что юродивый был «шестником» (то есть пришлым, не прирожденным новгородцем. — О.К.), в Новгороде он пользовался почетом.

Для нашего исследования особо важно описание в Житии Михаила Клопского чуда «неисчерпаемых житниц»: «Того же лета глад бысть по всей земли Ноугородцкой, и прискорбен бысть Феодосий игумен з братьею. И рече Михайло Феодосью: „Не скръби, отче, бог препитал четыредесять муж тысящь в пустыне, развее жен и детей“. И умоли Михайло у Феодосья игумена и у старцев, повеле рожь варити в котле и давати спутником. И начаша старци роптать на Феодосья и на Михайла. И Феодосей и Михайло так рькли: „Пойдем в житници, посмотрим“. И обретоша всякых благых житници полны — не убы ничто же. И повелеша боле варити рож, раздаяти народу безъбранна»[795].