Республика Святой Софии

На XIV век приходится экономический, политический и культурный расцвет Новгородской республики. Во многом этому способствовал о то обстоятельство, что с 1315 по 1420 г. Новгородская земля не знала больших неурожаев, а следовательно, массового голода. Некоторая независимость от поставок хлеба с низовских земель стимулировала стремление Новгородской республики к ограничению власти над собой великих князей Владимирских. Политическая эта борьба переплеталась с попытками новгородской церкви добиться независимости от митрополита всея Руси. В этот же период архиепископы Новгорода были вынуждены решать внутренние церковные проблемы, возникающие в епархии, — языческие движения в городской среде; ересь стригольников; стремление псковской церкви к самостоятельности.

Для Новгорода XIV в. начался со смены владык: в 1299 г. умер архиепископ Климент, и новгородцы избрали на его место игумена монастыря Святого Благовещания Феоктиста[428]

. О времени его правления летописи сохранили лишь краткие упоминания о том, что в 1302 г. владыка заложил в Новгороде «город камена», а в 1307 г. «бысть псковичем немирье с владыкою Феоктистом и с новгородци»[429].

Из договорных грамот 1304–1307 гг. Новгорода с тверским князем известно, что владыка Феоктист ездил в Тверь к великому князю Михаилу Ярославичу. После смерти архиепископа его преемник Давыд в новой договорной грамоте с тверским великим князем ссылался на договор с Феоктистом: «А села к Новугороду по Фектистове грамоте, что на Тфери докончалъ»[430]

.

Привлечение данных эпиграфики позволяет узнать некоторые подробности о внутренней жизни новгородской церкви начала XIV в. Среди надписей-граффити на стенах Софийского собора есть две записи, на интересующую нас тему. Одна надпись, датируемая концом XIII— началом XIV в., переводится так: «Ох, тошно, владыка! Нету порядка дьякам. А сплачю где-нибудь? Ох, женатым дьякам»[431].

Дьяки, как лица низшего духовного звания, получали значительно меньшую плату за службу, чем попы. Даже в богатейшей Иваньковской церкви дьякам платили в два раза меньшее жалование, чем высшим церковным должностям: «Попам, и диякону, и диаку, и сторожам из весу из вощаного имати попам по осми гривен сребра, диакону 4 гривны сребра, диаку 3 гривны сребра»[432]

.

Вероятно, такой размер жалования для дьяков, особенно женатых, то есть обязанных содержать не только себя, но и семью, был слишком низким.

Примерно к этому же времени, то есть к концу XIII— началу XIV в. — относится еще одна надпись на стене лестничной башни Софии: «ДВОРЕЦКІН БЕ ШЕСТИ». Исследователь софийских граффити А. А. Медынцева переводит надпись как «Дворецкий бесчестит»[433]

, то есть администратор владычного двора совершает произвол в отношении своих подчиненных. Возможно, что произвол этот совершался в отношении дьяков, что и стало причиной их своеобразной челобитной владыке.

Однако челобитная-граффити может иметь и другой смысл. Вспомним, что в Новгороде существовали вольные порядки в семейных отношениях. Даже священнослужители в Новгороде зачастую имели по две жены, о чем в конце XV в. писал архиепископ Геннадий митрополиту Симону: «В Новегороде на крилосе поют диаки двоеженцы, да и к тебе есми о Федке о двоеженце писал грамоту…»[434] Новгородские дьяки имели не две жены сразу (такого произвола не потерпели бы новгородские церковные власти и до владыки Геннадия), а были женаты вторично, после смерти первой жены или после развода. Но для священнослужителей второй брак был запрещен. Можно предположить, что челобитная-граффити — «Ох, тошно, владыка! Нету порядка дьякам. А сплачю где-нибудь? Ох, женатым дьякам» — была вызвана не только меньшим жалованием или притеснениями со стороны владычной администрации, но и устрожением требований к семейной жизни дьяков.

В источниках не сохранилось известий о том, как улаживал внутрицерковные дела своей епархии архиепископ Феоктист. Он занимал владычную кафедру недолго: в 1307 г. «выиде архиепископ Фектист из владычня двора, своего деля нездоровия, благословив Новъгород, и иде в манастырь к Благовещению святыя богородица, изволив молчальное житие. Новгородци же вси с игумены и со всем ереискым чином възлюбиша богом избрана и святою Софьею отца его духовнаго Давыда, и с честью посадиша и в владычни дворе, а Фектист благослови его в свое место, и послаша его к митрополиту ставитъся»[435].

В Новгороде о владыке Феоктисте сохранилась добрая память: «Преставися раб Божий блаженный архиепископ Новгородцкии Феоктист, и много пострадав Богови в болезни, святаа душа его взыде на небеса, а лице его просветися яко свет, яко всем видящим дивитися и славити Бога; и положено бысть тело его честное всем иерейским чином в монастыре в церкви святого Благовещениа. Дай же, Господи Боже, ему Небесное Царствие, а Новуграду молитвою его благословение!»[436]