Рецепт Мастера. Спасти Императора! Книга 2

– И ты еще спрашиваешь, кого вы с Катей убили, – пожала плечами юная ведьма. – Спорю, когда он скончался, ты и не смогла войти в церковь.

– Но это ж не считается!..

– Ты сварила зелье, он умер – чего тут считать? – Акнир и не думала ее упрекать: – У тебя явный любовный талант. Превосходно! Нам таких вот гранат с Присухой нужно не меньше трех сотен наделать. Я и не надеялась, что мне кто-то поможет. Да и практика очень важна. Какой у сухой Присухи был радиус действия?

– Метров двести, а то и больше, – припомнила Чуб.

– То, что надо! – обрадованно кивнула девчонка. – Присня начинает действовать ровно через 13 секунд. Еще тринадцать нужно, чтобы человеческий мозг успел осознать изменения. Это для тех, кто имеет привычку пользоваться мозгами. Армия к таковым не относится, они привыкли подчиняться…

– Какая армия? Я не поняла, кого к кому мы привораживать будем? – остановила ведьму напарница.

– Царскую охрану к царю! – огласила Акнир. – Николаю ІІ.

– Нет, – снова скуксилась летчица. – Это гнилая идея. Если в Николая ІІ одновременно влюбятся триста солдат, они просто растерзают его или изнасилуют… Да и что мы будем писать на бумажке? Имена охранников?

– Вряд ли найдется историк, способный раскопать имена трехсот неизвестных солдат. Но я ж как-никак чароплетка, – усмехнулась ведьма. – Я переплела чары: достаточно сварить вместе с прочими ингредиентами его личную вещь, и Николая полюбят все, причем, как царя! Как помазанника божьего! Есть у меня подходящая штучка. – Ведьмин сак предъявил массивный нательный крест на тонкой цепочке. – Крест Распутина. Принадлежал Николаю ІІ. Мама купила!

– А если фуфло? – насторожилась Даша. – Продали как царский крест. Так часто разводят.

– Мою маму?! – брови Акнир взметнулись. – Чтоб все в нашей жизни было таким же истинным, как этот крест. Она ж Киевица!

– Понятно…

Чуб вновь почесала нос, прислушиваясь к дозревающему решенью. За шесть проведенных в Прошлом лет Даша отвыкла сомневаться, привыкла к победам и даже не сразу узнала это скребущееся где-то внутри чувство неполной уверенности.

Но, как положено в сказке, ударившись оземь вместе с Ильей, ведьма перевоплотилась. Пришлось.

– Короче, – нехотя проскрипела она. – Если ты летишь со мной… ты должна знать. Илья меня не любит. Мы можем разбиться еще до похищения. Мне все равно. Будет больно – пройдет. Но ты не Киевица. Возьми. – Чуб расстегнула ворот рубахи, сняла с шеи цепь в виде змеи. – Уроборос. Он защищает даже от смерти.

Взгляд Акнир изменился.

– Благодарю, – тихо сказала она. – Благодарю за то, что ты веришь мне. Но мне хватит метлы. А кроме того, – рассмеялась ведьма, – мама верила в Трех! Ты не можешь не справиться.

– Почему?

– Потому, что на всем белом свете сделать это сейчас можешь одна только ты. Ни один военлет на такое не пойдет. Либо ты, либо никто… Понимаешь? Не грусти… Скоро Третья принесет нам добрую весть!

– Откуда ты знаешь?

– Ты мне сказала, – улыбнулась Акнир. – Как иначе 13-го царица придет ко мне в гости? А это еще что за гость, нежданный, незваный? – пропела она.

Чуб оглянулась: в дверном проеме исчезла светловолосая голова в гимназической фуражке.

– Санька? – признала фуражку она. – Чего подслушиваешь? Это Саня – дружбан мой. Каждый день прибегает. Смешной ребенок.

– Я – не ребенок! – оскорбленный гимназист появился из-за двери и недружелюбно нахмурился на незнакомую девчонку. – И ничего я не подслушиваю… Гляжу, «Муромец» ваш, дверца открыта, вот и заглянул узнать, тут вы али где. А то, что царица к вам в гости захаживает, – добавил он значимо, – я и сам знаю. И во-още, – протяжно выпятил Саня прилипшее к его языку Дашино фирменное словцо, однозначно свидетельствующее об установлении меж ними короткой дружбы, – я не просто так пришел, а по делу!

– Ну говори, что за дело, – расслабилась Чуб.

– У вашего дома филер поставлен, – горделиво оповестил гимназист. – Уже не первый раз появляется.

– С чего ты взял, что он филер? – хмыкнула летчица.

– А кто же еще? – Саня дернул плечом, обиженный ее недоверием. – Был бы гостем – в дом бы зашел. Или в дверь постучал. А этот приходит, сторожится, оглядывается. По всему видно, вынюхивает.

– Так это мужчина? – Акнир встала, и в ее быстром движении Даша угадала испуг.

– Ясное дело, не баба, – свысока сказал гимназист.

– Молодой, старый?

– Старый уже, – нервозная реакция неизвестной девчонки заставила Саню преисполнится мальчишеской важности. – Ему лет под тридцать.

– Блондин, рыжий, брюнет?

– Чего? – переспросил мальчик.

– У него такие волосы, как у меня? – с усмешкой перевела Даша, накручивая на палец свою белесую прядь.

– Не-а, темнее.

– Как у Кати?

– Светлее намного…

– Огненные, как у клоуна в цирке?

– Не-а…

– Шатен. – Акнир успокоилась. – Это не наш фигурант. Но прояснить не помешает. Послушай, – обратилась она к гимназисту, – если этот человек снова придет, проследи за ним. Узнай, где он живет.

– С чего это мне тебя слушать? – Саня надменно посмотрел на девчонку немногим старше его.

– Узнаешь, кто он, я тебя на самолете прокачу, с ветерком! – щедро пообещала авиатрисса.