Рецепт счастья

Рурк повернулся от окна и посмотрел на Дженни. Ее слова заставили его сердце сжиматься все сильнее, пока он, наконец, не смог больше терпеть. В два шага преодолев комнату, Рурк схватил Дженни и прижал к груди. Ее мягкий цветочный запах окутал его, и в этот момент Рурк почувствовал, как волна любви к Дженни захлестнула его с головой. Дженни подняла голову, и Рурк нежно поцеловал ее невероятно теплые и сладкие губы. Дженни отвечала со страстью, о которой Рурк мечтал годами. И больше они не произнесли ни слова, обнимаясь, прижимаясь друг к другу все плотнее. Рурк почти дрожал от нетерпения, но вместе с этим ему в голову пришла мысль: а не является ли теперешнее положение повторением прошлой ситуации, когда они с Дженни думали, что потеряли Джоуи? Собрав в кулак всю волю, он оторвался от Дженни и взглядом задал немой вопрос. Дженни не ответила. Только взяла его за руку и повела в спальню, где у кровати тускло горел ночник. И там, наконец, Рурк открыл Дженни свое сердце. Так, как умел.

* * *

Снег продолжал укрывать землю белым одеялом, и сугробы выросли почти до окон зимнего домика. Ночью Дженни легла на бок и стала смотреть на Рурка.

Как же долго они ждали этой ночи! Когда они, наконец, смогли себя отпустить, всплеск чувств был подобен взрыву. Это было даже лучше, чем в мечтах, и подарило Дженни такое блаженство, что из ее глаз потекли слезы. Дженни еще никогда не испытывала таких чувств во время близости и была поражена этой пронзительной сладостью. Чувства к Рурку затмили ее боль и горе.

Сквозь серое рассветное небо пробивался слабый луч света. Дженни не знала, в какой раз они занимаются любовью, уже выучив наизусть тела друг друга. Рурк звонил в полицейский участок сказать, что с ними все в порядке, и они вернутся, как только утихнет буря.

И почему-то, пока Дженни лежала, слушая дыхание Рурка и стук своего сердца, слезы не переставали течь из ее глаз. Рурк открыл глаза и большим пальцем провел по щеке Дженни.

— Прости, — сказал он.

— Ты не понимаешь, — ответила Дженни, давясь рыданиями. — Это… Мне не грустно. Просто… какое-то облегчение. Не только из-за моей матери, а… из-за нас.

«Ладно, — подумала она. — Теперь можно уже сказать и это».

— Я так долго этого хотела. Разве ты не знал?

Рурк слабо улыбнулся. На его лицо из другой комнаты мягко ложились тени от тусклого огня в плите.

— Вот почему я так старался держаться от тебя подальше. После совершенного нами, после смерти Джоуи… как мы могли быть счастливы вместе после всего этого?

— Как? Как сейчас. — Дженни нежно прикоснулась к лицу Рурка, погладила по едва обозначившейся щетине, провела по светлым волоскам брови и поцеловала шрам в форме полумесяца на его щеке. — Помнишь день, когда это случилось?

— Тогда мы встретились. Я дрался за тебя. — Рурк долго смотрел на Дженни, но ее это не смутило. Ей нравилось, когда Рурк на нее смотрит. Тогда он не мог скрыть любви и желания, которое отражалось в его глазах.

— Я никогда не нуждалась в твоей защите. Не нуждалась тогда и не нуждаюсь теперь. Мне нужен только ты…

И твоя любовь. Но Дженни не смогла заставить себя произнести это.

— Хорошо, — сказал Рурк, словно прочитав ее мысли. Одно это слово было наполнено огромным смыслом, и Дженни засмеялась и обняла Рурка, когда он прижал ее спиной к кровати.

— Кажется, буря продлится целый день, — улыбнулся он.

— Вот и прекрасно, — ответила Дженни.

Позже утром закончились дрова для печи, и Рурк вышел на улицу принести еще. Примерно в двухстах ярдах возле соседнего домика находилась поленница. Рурк надел ботинки, снегоступы, натянул рабочие перчатки и куртку.

— Я скоро вернусь, — сказал он.

Прищурив глаза, Дженни окинула взглядом пейзаж, дикую местность белых холмов и бесконечный простор озерной глади. Леса и постройки укрывали густые тени.

— Не заблудись, — предупредила она Рурка.

Он рассмеялся и поцеловал ее.

— После такой ночи? Ты шутишь?

Дженни закрыла за Рурком дверь и прислонилась к стеклу. Рурк поволок за собой старые санки. Рядом прыгал Руфус. Дженни смотрела вслед, пока фигура Рурка не скрылась из глаз. Дженни чувствовала себя счастливой, настолько счастливой, что было трудно дышать. Наконец-то. Дженни знала, что любить Рурка всю оставшуюся жизнь необязательно будет легко, но именно этого она и хотела. И все изменилось. Ее недовольство и тревога были вызваны не связью с пекарней и не жизнью в Авалоне. Теперь единственное, что имело значение, — это жизнь с Рурком.

Дженни замерзла и подошла к плите. Последние дрова прогорели до углей, и становилось холодно. Она направилась в спальню одеться потеплее. Натянула толстые носки, спортивные штаны, свитер и сунула ноги в теплые тапочки. Потом остановилась перед зеркалом. Посмотрела на свои спутанные волосы, припухшие губы и… царапинки от щетины на подбородке. Но даже в таком состоянии Дженни выглядела счастливой, как никогда. Улыбаясь, она взяла рубашку Рурка. Ее запах снова пробудил в Дженни головокружительное желание. Поддавшись импульсу, она надела ее на себя. Она потрогала другие вещи Рурка: пиджак, оружие в кобуре.