Ревизор: возвращение в СССР 21 (СИ)

Рамаз выслушал брата, поблагодарил и уехал домой. Отар, действительно, хорошо его знал и чётко указал Рамазу именно на те моменты, которые его, и правда, будут задевать за живое. Да они уже его задевали! Теперь вопрос для Рамаза стоял в том, сможет ли он со всем этим справиться? Сможет ли принять чужого ребёнка и не думать о его отце, и объятиях с Ксюшей, глядя на него?

* * *

Москва. Малая Семёновская улица.

Проснувшись от сильной боли в шее, Рашид огляделся по сторонам. Опьянение ещё не прошло, и он никак не мог понять, где находится. Сообразив, наконец, что он у Регины, он поднялся из-за стола и прошёл в комнату. Регина преспокойно спала на кровати.

Вот же, зараза! — подумал он. — Даже не перетащила меня в постель, за столом спать оставила… Но я-то хорош!

Его резко замутило, и он помчался в туалет. Рашида долго тошнило, потом он несколько минут держал голову под краном с холодной водой. Наконец, немного полегчало.

Выйдя из ванной комнаты, он обнаружил, что Регина так и спит как бревно, все эти звуки ее не разбудили. Непонятно почему его это очень разозлило.

Ну я и напился, даже и не помню ничего, после того, как несколько первых рюмок накатил… — подумал он, покачав расстроенно головой и сморщился из-за резкой боли в висках. — С другой стороны, мне это надо было. А жена с матерью бы панику подняли, если бы я дома попытался вот так напиться. Так бы вились вокруг меня, что я и опьянеть бы не смог… Решили бы, что я покатился по наклонной дорожке, став алкоголиком. Недели бы так две зудили бы, как шершни, и пили бы мою кровь…

Рашид взглянул на часы и ужаснулся: время — три часа ночи! Его же дома, небось, ищут! Надо срочно ехать. Он умылся, оделся и вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Выйдя на улицу, Рашид вдохнул холодный воздух и почувствовал, как голова понемногу проясняется. Метро не работает, — размышлял он, — надо ловить машину.

Он встал ближе к проезжей части и огляделся. Улица была пустынна. Волосы не высохли и голову быстро выстудило, потому что шапку он еще не носил. Простояв минут пять, он совсем замёрз, начал стучать зубами и злиться. Наконец, в начале улицы показался свет фар. Машина, явно не легковая, но уже наплевать, — решил он и требовательно замахал рукой, голосуя. — Уже лишь бы домой добраться.

Только когда машина приблизилась и начала тормозить, он увидел, что это ЗИЛ с ассенизаторской бочкой.

На мгновение растерявшись, он оглядел пустынную улицу и все же решился сесть в кабину остановившейся машины. Да чёрт с ним! — подумал он. — Кто там узнает, на чём я добирался?

Водитель, взяв у него трешку, начал натужно шутить про то, что деньги не пахнут, в отличие от его рыдвана, но Самедов так на него взглянул, что тот замолчал и довез его без дальнейших попыток пообщаться.

А дома не спали…

Жена с матерью подняли на уши всю Москву, обзвонили всех друзей и родственников. Даже в милицию додумались обратиться.

Когда он вошёл в квартиру, Лола, рыдая, бросилась ему на шею. Рядом с явно плохо чувствовавшей себя мамой сидел Тахир, муж сестры Лолы Сафии.

Значит, и сама Сафия где-то тут, — подумал Самедов, мысленно хватаясь за голову, и тут же, в подтверждение его мыслей, она вышла из детской.

Сафия была старше Лолы, а её муж значительно старше жены. И получалось, что Тахир, по возрасту, чуть ли не в отцы Рашиду годился.

Он встал и подошёл к нему с очень серьёзным видом.

— Пойдём, поговорим, — велел он Рашиду, а затем развернулся к его жене. — Лола, в милицию надо позвонить, сообщить, что Рашид нашёлся.

А у того начала болеть голова. Ему совсем не хотелось ни перед кем оправдываться. Он злился на жену за устроенный кипиш, злился на себя, что так нажрался…

Мужчины закрылись на кухне и Рашиду пришлось рассказать, что ему указали на дверь в МГУ. Вот он и набрался с горя. И не рассчитал, видимо, с голодухи. Как проснулся, так сразу домой поехал. Тахир работал в ВЦСПС не рядовым сотрудником и сразу поинтересовался причиной увольнения. Рашид рассказал всё, как есть, кроме истории с адюльтером.

— Меня пока не уволили, требуют уйти по собственному. Знаю, конечно, что не в их власти увольнять, без согласия горкома комсомола и горкома партии. Но потянуть я немного могу с увольнением, а вот просто послать лесом ректорат и работать как раньше дальше не получится. Нельзя с целым вузом воевать, начнут по поводу и без повода мне проблемы создавать и репутацию портить, в горком комсомола звонить с жалобами на меня… Сам не уйду сейчас, так хвост прищемят, что все равно позже уйду, только уже с испорченным личным делом.

Тахир закивал, соглашаясь.

— И что всего обиднее, понимаешь, там дело выеденного яйца не стоит. Но, как говорится, нашла коса на камень. Этот Костенко таким мстительным козлом оказался. Даже родителей девчонки, с которой его дочь поругалась, наказал, представляешь? И мне прилетело, хотя, если так разобраться, то не за что: записи-то в личном деле все хорошие.

— А где он работает? — поинтересовался Тахир.