Ревизор: возвращение в СССР 21

– Хорошо, Виктор Александрович, я жду от вас сигнала, – вынужден был признать его правоту и отказаться от немедленного звонка Вагановичу Лютов. И верно – если они в Святославле такое подставное дело против директора крупного предприятия закрутили, то с них станется и несчастный случай директору организовать, или самоубийство. И звонить в Москву тогда Захарову можно будет только прикидывая, куда его за грехи из области сошлют… Ясно одно, о карьере можно будет забыть.

***

В университете попытался нарисовать схему регулируемой по высоте трости, чтобы заказать образец Карнабеде с Приборостроительного завода, но застрял на ручке. Она может быть пластиковой, а может быть деревянной. Надо где-то купить простых тростей и поснимать с них ручки. И наконечники резиновые, кстати. Иначе, из чего я соберу образцы? А прежде, чем рисовать схему для Карнабеды с размерами и диаметрами, надо иметь ручки и наконечники, чтобы под них образцы и заказывать. Придётся, сначала, побегать по аптекам.

***

Святославль. Горком КПСС.

– Палыч! У меня прокуратура из Брянска в управлении, – ворвался в кабинет к первому секретарю Филимонов.

– А я тут причём? Я тебя, что ли, с Шанцевым стравливал? Ты сам во всё это вписался.

– Вписался, не вписался! Это уже не важно! Что теперь делать?

– Ты эту кашу заварил, тебе и расхлёбывать. Я не знаю, что теперь делать… Просто отпустить и извиниться вряд ли получится?

– А если денег дать?

– Кому, Шанцеву? – с усмешкой спросил Ваганович. – Он мужик принципиальный…

– А что ты ухмыляешься? Если за меня возьмутся, то и твоего зятя несостоявшегося выпустят.

– Да и чёрт с ним. Дочь уже замужем давно. В Москве живёт и не вспоминает об этом уркагане.

– А ты не боишься, что он расскажет кому-нибудь, как свои сроки получил?

– Пусть рассказывает. Кто ему поверит?

– А если я расскажу?

– Что расскажешь? Как сфабриковал дело против невиновного? А потом ещё в колонии ему срок добавил? Рассказывай. Прокуратура очень обрадуется, когда пошлет твоих же подчиненных тебе наручники надевать. Но я тут причём?

– Ну, ты и сволочь!

– А вот это ты сейчас зря, – изменился в лице Ваганович.

– Да пошёл ты! – прошипел Филимонов и выскочил из кабинета первого секретаря.

***

Святославль. Городское управление милиции.

Измученного изнурительными допросами Ахмада опять привели в допросную и оставили одного за столом. Но в этот раз следователь почему-то пока что не появлялся. Опять что-то придумали, гады, чтоб заставить меня признаться в том, чего не было, – с опаской подумал Ахмад и покосился на милиционера, стоявшего у входа в допросную, и с беспокойством поглядывающего куда-то в конец коридора. – Что же делать? Что же делать?.. – в отчаянии думал Ахмад. – Посадят же… Как пить дать, посадят! Как Поля это переживёт? Как она одна будет?

Вдруг где-то в коридоре послышались шаги и голоса. Милиционер у двери вытянулся и в допросную вошёл плотный седой мужчина в синей форме. Прокурорское начальство, – догадался Ахмад, – небось, решили показательный процесс устроить…

– Здравствуйте, Ахмад Нурланович, – сел прокурор за стол напротив Ахмада, внимательно присматриваясь к нему. – Первый заместитель прокурора Брянской области Красин. Как вы себя чувствуете?

– Нормально, – настороженно глядя на него, ответил Ахмад.

– Работники милиции не допускали по отношению к вам незаконных действий?

Взгляд Красина был внимательным и озабоченным. Ахмаду показалось, что все эти вопросы задаются прокурором не для проформы и у него в душе затеплилась надежда.

– Не предпринимали, если не считать того, что арестовали ни за что. Не виновен я в том, в чем пытаются меня обвинить.

– Мы во всём разберемся, – уверенно пообещал Красин и поднялся, – потерпите совсем немного, и скоро уже будете дома.

В коридоре собралась уже целая толпа из работников местной милиции. Когда Красин вышел из допросной и направился куда-то по коридору, они все послушно последовали за ним, испуганно переглядываясь между собой. Все это настолько не походило на предыдущее дни, когда милиционеры ходили по коридорам вальяжно и неспешно, с ощущением собственной значимости…

Ахмада вернули в камеру и больше не трогали, что само по себе уже было необычно, потому что все предыдущие дни его допрашивали по шестнадцать часов в сутки, специально выматывая. Надежда разгорелась в душе Ахмада ещё сильнее. Неужто прокурор не соврал? Не может же все это быть инсценировкой, устроенной для того, чтобы вначале его обнадежить, а потом сломать, сказав, что на самом деле надежды нет никакой? Он слышал, что и такие представления иногда в милиции устраивают…

***

Москва. Министерство автодорог РСФСР. Управление мостов и искусственных сооружений.

– Степан Михайлович, – подошла к Быстрову секретарь начальника управления Зоя Михайловна, – вас Варнава к себе вызывает. Я звонила, но вы куда-то выходили, наверное?

– Вызывает? Зачем? – удивился Быстров.

– Не знаю.