Ревизор: возвращение в СССР

— Меня на совете школы теперь точно съедят! — с отчаянием в голосе простонала Юлька.

Тут только до меня дошло, почему она так переживает: она же староста и комсорг.

— Блин, Юлька, прости! До меня только дошло, как мы тебя подставили, — сказал я. — Товарищи, не в службу, а в дружбу, — обратился я к классу. — Помогите макулатуру перетащить на взвешивание.

— Где ты её взять — то собрался? — спросил Лёха.

— Да, вон, за сараем, полтонны точно лежит. Мы с утра сегодня проверяли со Славкой. Про неё наверняка уже все забыли, иначе вывезли бы.

Славка сразу встал, Юлька встала, Ветка, Мужицкий, Диана Полянская, за ней встал Тимур. А там и весь класс за нами пошел.

За оставшиеся до урока восемь минут мы каждый перетащили по четыре пачки, по две в каждой руке, скинули рядом с основной кучей, сказали, что это от 10А и ушли на урок. А пионервожатая школы с открытым ртом осталась взвешивать.

Мы вернулись в класс со звонком. Сменка у всех была в снегу. Кириешка удивлённо наблюдала, как мы рассаживаемся по своим местам.

— И где вы все были? — спросила она.

— Курить ходили, — ответил за всех Полянский, усаживаясь за заднюю парту.

Никто из нас не знал, чем закончится эта авантюра. Шутить не хотелось. И когда Кириешка перешла собственно к уроку, мы с облегчением занялись своим образованием. Разбирали двадцать третий билет.

На литературе разбирали очередную тему экзаменационного сочинения.

Всё было спокойно. Никто не прибегал с криками про украденную из-за сарая макулатуру, требуя найти виновных. Ну, авось и не поймут, что случилось. Увидит кто потом пустое место, да и решит, что все вывезли.

На алгебре раздали экзаменационные тетради. У меня стоял жирный трояк. Разочарованию моему не было предела. Я рассчитывал, как минимум, на четыре. Самолюбие мое было конкретно задето. Я, взрослый мужик с двумя дипломами, получил в школе трояк по алгебре! Капец вообще!

На уроке предстояла работа над ошибками. Постепенно я успокоился и стал разбираться, что не так в моих решениях.

Надо признать, я действительно накосячил. Подзабыл всё малость.

На перемене между алгеброй и геометрией мы со Славкой, Веткой и Юлькой стояли в рекреации у окна. К нам подошёл Полянский. Но хитро так подошёл, типа мимо проходил и случайно мысли вслух произнёс:

— Ну и хрен с ней, с алгеброй. Зато я после уроков всех сделаю.

— Посмотрим! — с вызовом ответила ему Ветка.

Никто даже глазом не повёл. Полянский прошёл дальше и встал у соседнего окна.

— Это что, извините, сейчас было? — ничего не понимая, спросил я.

— Да у них давние счеты, — пояснил Славка. — Кто из них более меткий.

— Чего? — чувствуя скрытый подвох, спросил я.

— Что ты не понял? — удивилась Юлька. — Забыл, как они в том году за первенство бились?

— У меня того, амнезия после падения с моста, — включил дурака я, — Какое первенство? В чём?

Я переключился на Ветку. Она с живейшим интересом наблюдала за моей реакцией. Я вспомнил: она же не знает о моей потери памяти.

— Так в чём первенство? — спросил я Ветку.

Вместо ответа она навела на меня два пальца правой руки и сымитировала выстрел.

— Да, ладно, — не поверил я. — Вы здесь стреляете? Из чего?

— Мелкашки, воздушки, — ответила Ветка.

— Где?

— Тир в подвале.

— Почему Тимур обещал всех сделать после уроков?

— Так НВП сегодня.

— И?

— Потом курсы стрелковой подготовки.

О, мой Бог! Вот это я удачненько перевоплотился.

— Я тоже хочу на курсы! — в порыве энтузиазма заявил я, потирая в предвкушении ладони.

— Неужели? — ехидно сказала Юлька. — А как же: «Фу! Грохот!»?

— Это было очень недальновидно, — согласился я. — Блин. А как же работа?

— Ты работаешь? — удивлённо спросил Славка. — Даже не сказал ничего.

Похоже, он обиделся.

— Вчера на собеседование ходил, — начал оправдываться я, но тут прозвенел звонок.

Мы вернулись в класс и расселись по своим местам. Славка явно надулся. Я ткнул его слегка локтем в бок, он двинул мне в ответ.

— Я не буду там работать, — шепнул я Славке.

— Почему? — тихо спросил он.

— Денег очень мало, — ответил я. — До конца недели поработаю и всё.

— Мальчики, мы вам не мешаем? — спросила математичка, молодая, лет тридцати пяти, шатенка с пучком в строгом бордовом платье, и постучала кончиком указки по парте передо мной.

— Прошу прощения, — пробормотал я.

Конфликт со Славкой был исчерпан. Мы занялись геометрией.

Потом была астрономия. Вот, занятный предмет. В учебнике то и дело попадаются формулировки: «менее ясно…», «возможно…», «в настоящее время дать объяснение … пока нельзя», «… изучено недостаточно полно». Ну оно и понятно, Хаббла ещё нет.

И ещё. Пролистал весь учебник, нигде не нашёл упоминания о Теории большого взрыва. Пишут, что вселенная бесконечна в пространстве и времени.

Забавно.

После астрономии мы спустились в подвал. Тёплый, благоустроенный, светлый, с высокими потолками. Без окон, но с вентиляцией. Прямо бомбоубежище. Все стены были увешаны плакатами.