Ревность

Ольга сама позвонила Милзу и сказала, что получила информацию из Москвы от надежного человека. Можно купить коллекцию антиквариата, совершенно потрясающую, уникальную, которая хранилась более ста лет, еще с царских времен, в тайнике, устроенным в неспокойные предреволюционные времена неким Козловым, важным государственным чиновником того времени. Когда грянула революция, и власть захватили большевики, чиновник в спешке бежал за границу, забрав с собой лишь самые ценные ювелирные украшения, но не смог вывести большую часть своего богатства.

Коллекция дожила до наших дней в целости. Последними ее хозяевами были мать и сын Козловы. Старуха умерла два года назад, с тех пор Иван Козлов, теперь единственный владелец ценностей, человек немолодой, преподаватель в одном из технических вузов, стал искать покупателя антиквариата. Он знал, что Москва кишит аферистами и бандитами, которые открутят голову за сущие гроши, поэтому действовал без спешки, очень осторожно.

Он не рискнул обращаться в антикварные магазины, не стал распродавать коллекцию частями, решив продать все сразу, в одни руки — так меньше риска. Человек немолодой и консервативный, он хотел уехать из России и дожить свой век в какой-то спокойной стране. И решил, что полтора миллиона долларов — эта та сумма, которой хватит, чтобы не работать и спокойно встретить старость.

За несколько дней до отъезда Ольга пыталась собрать наличные, чтобы сделать выгодное приобретение. Она не рискнула прибегать к помощи русского специалиста, которого можно было бы пригласить для приблизительной оценки вещей, потому что хозяин антиквариата человек слишком осторожный, напуганный тем беззаконием и произволом, который творится вокруг, он никого не хотел посвящать в свои тайны. И был уверен: как только русский оценщик узнает о существовании коллекции, он продаст информацию бандитам, которые не заплатят ни копейки, даже пулю пожалеют. Ему перережут глотку кухонным ножом — и привет.

Ольга уговорила эксперта по европейскому и русскому антиквариату Чарльза Тревора лететь вместе с ней, чтобы на месте оценить коллекцию. Видимо, она была уверена, что антиквариат стоит гораздо дороже тех денег, что просил Козлов. И все-таки хотела убедиться до конца, что подвоха нет.

Фотографии коллекции прислал Ольге Уолш какой-то московский знакомый, человек, которому она полностью доверяла. Ольга загорелась идеей купить коллекцию. Она ничего не сказала мужу, бабнику и пьянице. Семейная жизнь давно дала трещину, дело шло к разводу. Посвящать Джона в финансовые секреты — просто глупо.

Вот и все подробности истории.

* * *

— Теперь я знаю, что волноваться не стоит, — сказал Джон. — Ольга сейчас в Москве. Скоро она закруглит дела и вернется. Она не позвонила мне только потому, что сердится. Она считает, что я не достоин прощения.

— У тебя другое мнение?

— Может быть, не и вправду не достоин. Что ж… Я готов к тому, что ее сердце оттает не сразу. Потребуется месяц, полгода, чтобы она простила. Я буду ждать. Я уже пересмотрел взгляды на жизнь, свое отношение к женщинам. У меня было время, чтобы обо всем подумать, да… Когда мы встретимся, я пообещаю ей, что больше никогда не изменю. И это правда. Я так решил, так оно и будет. Ты мне веришь?

— Какая разница? — Радченко пожал плечами. — Мне известны случаи, когда ветреные женщины превращались в верных жен. Но я не знаком с бабниками, которые вдруг становились примерными мужьями. Бабник — это навсегда. Впрочем, чего в жизни не бывает…

— Черт побери, у меня было много женщин. Но я люблю, всю жизнь буду любить только ее. Только ее одну.

— Жаль, что ты об этом поздно вспомнил.

Джон ушел, когда рассвело, Радченко вышел на общий балкон и посмотрел ему вслед. Джон прихрамывал, и казалось, что после хорошей выпивки он едва держался на ногах.

Глава 20

На этот раз Роза оказалась в номере Вадима раньше обычного, около часу ночи. После сеанса любви, она лежала, прижавшись к нему, и ждала важных слов, но Вадим молча курил, смотрел в потолок и о чем-то думал.

— Ты что-то решил? — спросила Роза.

— Есть одна мысль, — Вадим надолго замолчал.

Роза не боялась, что муж проснется под утро и бросится на ее поиски, как это уже случалось. Сначала Павел стучался в дверь младшего брата, будто сердцем чувствовал: она здесь. А потом спускался в ресторан или бар, работавший круглые сутки.

В номере Вадима была дверь в другой номер, смежный. Если одного номера постояльцу не хватает, — заплати за второй номер и пользуйся. Вадим быстро оценил это удобство. Теперь у Розы сердце было на месте. Прошлый раз, когда сюда поднялся муж, сходящий с ума от ревности, она ушла в соседний номер, заперла за собой дверь и сидела там какое-то время.

— Твое положение тяжелое, но не безнадежное, — Вадим, приподнявшись, раздавил окурок в пепельнице. — Но есть выход из любой ситуации.

— Правда? — Роза затаила дыхание.