Ревность. Как с ней жить и сохранить отношения

Простое наличие ревнивого чувства или мысли не является главной проблемой. Трудности возникают вместе со всеми вытекающими стратегиями поведения и контроля. Они и есть реакция, из-за которой мы попадаем в неприятности. Цепная реакция тревоги может происходить так быстро, что мы бываем совершенно ошарашены тем, что говорим и делаем. Другими словами, одно дело – чувствовать ревность, а другое – действовать у нее на поводу. Позже мы рассмотрим это более подробно. Для начала, чтобы лучше контролировать свои реакции, полезно понять, что же представляет собой ревность. Посмотрим на всю картину.

Взгляд на эволюцию

Великое открытие Дарвина помогло нам понять, что история всех животных видов представляет собой борьбу за выживание.[3] Нашим предкам грозили голод, нападения иноплеменников, убийства членов собственного племени или общины, изнасилования и детоубийство. Жизнь была борьбой с самого рождения, и люди часто боролись друг против друга. Мы можем поразмыслить о многих вещах, важных для человеческой природы: привязанность к детям, защита от угроз, страх высоты, детский страх перед незнакомцами, боязнь публичных выступлений, формирование сильной привязанности к партнеру и своим детям – и признать, что все они встречаются у многих других видов животных, так как способствуют выживанию.

Выживание – победа в конкуренции. Существует конкуренция между братьями и сестрами, коллегами и поклонниками. Ревность – присущее нам с первобытных времен умение распознавать конкурентов. Это стратегия, выработанная для нашей защиты. Но в современном мире она может разрушить брак, отпугнуть друзей и заставить отвернуться братьев и сестер.

Означает ли это, что ревность оправданна и ее невозможно контролировать? Совершенно точно нет. Знание того, что ревность – следствие эволюции, не оправдывает ярости, подозрительности или желания отомстить. Порой мы руководствуемся страхами и тревогами, полезными сто тысяч лет назад, однако сейчас они не выполняют своих функций. То, что работало в прошлом, сегодня может нас погубить.

Понимание эволюционной модели может помочь нам осознать, почему страстная составляющая ревности настолько сильна и глубоко эмоциональна. Но подпитывающие ревность страхи, как и боязнь высоты, воды, собак, замкнутого или открытого пространства, изжили свою полезность. Подходящая ей среда в перспективе эволюции – это не наши мегаполисы, города и пригороды двадцать первого века. Эволюция не оправдывает ревности. Она лишь помогает нам понять, почему та так универсальна и сильна. У нас не было иного выбора, кроме как иметь мозг, эволюционировавший вместе с этими страхами.

Во времена наших пращуров, которым постоянно грозила опасность, жизнь представляла собой выживание, причем выживание генов являлось наиболее важным. Человек мог погибнуть в сражении, но если его гены сохранились, то он прошел тест на эволюционную приспособленность, так как его индивидуальные особенности передались следующему поколению. Для эволюционной приспособленности необходимы две вещи: рождение потомства и его выживание. Человек может размножаться и иметь много детей, но если все они умрут, то приспособленность умрет вместе с ними. Если никто не позаботится о детях, гены не выживут. Вот откуда берется ревность.

Эволюция ревности

Эволюция помогает нам понять скрытые в ревности страсть и пыл: слепую ярость, захватывающую нас настолько быстро, что впоследствии мы поражаемся собственным чувствам и поступкам; ужасный страх того, что партнер будет заниматься сексом с кем-то другим; способы обнаружения обмана; умение обманывать других. Мы ведомы инстинктивными страстями, защищавшими наших предков сотни тысяч лет назад, но эта защита может противоречить нашим нынешним интересам. Существуют две относящиеся к данной теме эволюционные теории: теория родительского вклада и борьба за ограниченные ресурсы

. Давайте рассмотрим их.

Теория родительского вклада

Данная теория предполагает, что мы будем больше стремиться делиться ресурсами и ухаживать за детьми, если внесем большой генетический вклад в выживание другого человека.[4] Нам с большей вероятностью свойственно защищать и поддерживать имеющих с нами общие гены людей: биологических детей, братьев, сестер и близких родственников. Мы менее мотивированы защищать и поддерживать биологически не связанных с нами людей.