Ревность волхвов

– Очень похоже… У него имелись мощные мотивы, даже сразу несколько: ревность, честолюбие, деньги… Плюс вел он себя неадекватно… Жизнь покончил самоубийством…

– У нас была дуэль, – напомнил я.

Леся помотала головой и убежденно сказала:

– По сути, это не что иное, как его самоубийство. Выпади туз тебе, ты бы прыгать не стал.

– Да, наверно. Я не идиот.

А девушка продолжила:

– Я должна еще раз допросить Саню. Действительно ли он видел Горелова, который выходил из домика сразу после убийства?

– Интересно, кстати, сообщил ли он об этом Кууттанену? – встрял я.

– Да, и об этом надо его спросить… – согласилась Леся. – И почему он раньше не рассказал нам про Петю?

– Ну, это совершенно понятно: он пытался Горелова шантажировать. А тот на шантаж не повелся.

– Знать бы, почему не повелся. Может, потому, что действительно не выходил?

– У Сашки со зрением все в порядке. Да и с головой тоже.

– А может, прав был тогда за обедом Петя? И это не он, а, наоборот, Сашка был рядом с коттеджем Сухарова?

– Жаль, Горелова теперь не расспросишь…

Мы мирно, как двое товарищей, беседовали. По тому, как она вела себя со мной, я понял, что она простила мне историю с Женей… Нет, не так… Не простила… Скорее, она решила не порывать со мной отношений, а переформатировать их. Превратить из дружеских, граничащих с любовными, – в сугубо деловые. И сделать вид, что таковыми они были всегда. И были, и есть, и будут. И ныне, и присно, и во веки веков. И чтобы ни грамма тебе никакой любови. Аминь.

Меня это устраивало. На данный момент, во всяком случае. Я был готов вести себя тише воды, ниже травы.

– Может, ты сам поговоришь с Сашкой? – вдруг попросила Леся. Странное дело, после моей измены она стала вести себя со мной иначе. Как-то мягче, что ли.

– Саня ведь тебе скорей откроется, – пояснила девушка: – Вы – мужики, и друзья как-никак.

– Ну, если ты мне доверяешь провести допрос.

– Доверяю. А я побеседую со Стеллой. Хочу спросить, где она находилась в час убийства. И откуда у нее взялась такая ненависть к Вадиму. Хотя я, кажется, догадываюсь…

– Откуда?

– Я не зря брала у тебя лэп-топ. Я кое-что оч-чень интересное нарыла про Стеллу в Интернете.

– Расскажи.

Девушка покачала головой:

– Потом.

…Саня валялся в гостиной на диване и тупо смотрел передачу на финском про лесозаготовительные трейлеры.

– Финский учишь? – спросил я его.

– Нет, трейлер себе выбираю, – огрызнулся он. – Вот только не знаю, где его в Москве хранить. Сколько он места на стоянке займет, как думаешь?

– Почему не катаешься?

– На трейлере?

– На лыжах.

– Ты в окно смотрел? Не видно же ни хрена. На горе тем более.

– Может, поедем в поселок в СПА?

– В СПА? – дурашливо протянул Саня. – Хи-хи-хи, мы будем делать шоколадные обертывания.

– Там бассейн, пара саун, джакузи всякие.

– Да? Ну, поедем… Петьку не нашли? – как бы мимоходом спросил он.

– В такую погоду разве найдешь?

Несмотря на взаимное зубоскальство, настроение у нас обоих было подавленное. Шутка ли! За одну новогоднюю неделю один наш товарищ убит, а второй покончил с собой.

В тот коттедж, где жила Женя, я и заходить боялся. Опасался повстречаться со своей случайной любовницей. Как мне ей в глаза смотреть?

Мы с Сашкой взяли плавки, полотенца и оседлали мою «Хонду». За те полчаса, покуда мы собирались, машина снова успела покрыться одеяльцем из снега. Пришлось опять вытаскивать из багажника щетку и чистить.

…Судя по тому, сколько народу на ресепшене СПА мекало и бекало, не в силах объясниться на элементарном английском, в оздоровительном комплексе был сегодня русский день. И верно: бассейн бороздили мощные мужики и толстые тети. Скромные финны жались по углам. В джакузи отмокали восемь крепких парней (один в один братки, опознавшие Стеллу). В сауне не знающие меры соотечественники наподдавали столько пару, что мы выскочили оттуда через минуту.

В хамаме (нисколько не походящим на настоящий турецкий хамам), в клубах эвкалиптового пара, золотыми зубами сверкали наши тетки. Вход в хамам в купальниках и плавках не дозволялся, и тетки прикрывали свои телеса бумагой, предназначенной для седалищ.

Это чрезвычайно в русском духе – стесняться собственного тела. Сталинская и даже последующие советские эпохи были очень похожи на времена инквизиции. И как все относящееся к телесно-радостному находилось под запретом. Теток выучили стесняться самих себя. Я был готов поклясться, что они даже перед собственными мужьями раздеваются только в полной темноте.

Теперь (продолжал я внутренний философский монолог) у нас в стране после мрака и уныния Средневековья наступило типа Возрождение. Но символом эпохи Ренессанса стал не новый да Винчи, а девочки на обочинах Ярославского шоссе…

Короче, в СПА нам с Саней поговорить не удалось. Слишком много ушей, разбирающих по-русски.

Мы вышли из общественных бань, даже не отбыв свой полуторачасовой сеанс.

Чтобы остыть от чрезмерного пара, засели в кафешке при оздоровительном комплексе.