Революция, или Как произошел переворот в России

Член Г. д. Шульгин: «Позвольте мне дать некоторое пояснение, в каком положении приходится работать Государственной думе. 26-го вошла толпа в Думу и вместе с вооруженными солдатами заняла всю правую сторону, левая сторона занята публикой, а мы сохранили всего две комнаты, где ютится так называемый комитет. Сюда тащат всех арестованных, и еще счастье для них, что их сюда тащат, так как это избавляет их от самосуда толпы; некоторых арестованных мы тотчас же освобождаем. Мы сохраняем символ управления страной, и только благодаря этому еще некоторый порядок мог сохраниться, не прерывалось движение железных дорог. Вот при каких условиях мы работаем, в Думе ад, это сумасшедший дом. Нам придется вступить в решительный бой с левыми элементами, а для этого нужна какая-нибудь почва. Относительно Вашего проекта разрешите нам подумать хотя бы четверть часа. Этот проект имеет то преимущество, что не будет мысли о разлучении и, с другой стороны, если Ваш Брат Великий Князь Михаил Александрович, как полноправный Монарх, присягнет конституции одновременно с вступлением на Престол, то это будет обстоятельством, содействующим успокоению».

Член Г. с. Гучков: «У всех рабочих и солдат, принимавших участие в беспорядках, уверенность, что водворение старой власти – это расправа с ними, а потому нужна полная перемена. Нужен на народное воображение такой удар хлыстом, который сразу переменил бы все. Я нахожу, что тот акт, на который Вы решились, должен сопровождаться и назначением Председателя Совета министров князя Львова».

Его Величество: «Я хотел бы иметь гарантию, что вследствие Моего ухода и по поводу его не было бы пролито еще лишней крови».

Член Г. д. Шульгин: «Может быть, со стороны тех элементов, которые будут вести борьбу против нового строя, и будут попытки, но их не следует опасаться. Я знаю, например, хорошо гор. Киев, который был всегда монархическим; теперь там полная перемена».

Его Величество: «

А вы не думаете, что в казачьих областях могут возникнуть беспорядки?»

Член Г. с. Гучков: «Нет, Ваше Величество, казаки все на стороне нового строя. Ваше Величество, у Вас заговорило человеческое чувство Отца, и политике тут не место, так что мы ничего против Вашего предложения возразить не можем».

Член Г. д. Шульгин: «Важно только, чтобы в акте Вашего Величества было бы указано, что преемник Ваш обязан дать присягу конституции».

Его Величество: «Хотите еще подумать?»

Член Г. с. Гучков: «Нет, я думаю, что мы можем сразу принять Ваши предложения. А когда бы Вы могли совершить самый акт? Вот проект, который мог бы Вам пригодиться, если бы Вы пожелали что-нибудь из него взять».

Его Величество, ответив, что проект уже составлен, удалился к себе, где Собственноручно исправил заготовленный с утра Манифест об отречении в том смысле, что Престол передается Великому Князю Михаилу Александровичу, а не Великому Князю Алексею Николаевичу. Приказав его переписать, Его Величество подписал Манифест и, войдя в вагон-салон, в 11 час. 40 мин. передал его Гучкову. Депутаты попросили вставить фразу о присяге конституции нового Императора, что тут же было сделано Его Величеством{285}. Одновременно были Собственноручно написаны Его Величеством Указы Правительствующему Сенату о назначении Председателем Совета министров Князя Львова и Верховным Главнокомандующим Великого Князя Николая Николаевича. Чтобы не казалось, что акт совершен под давлением приехавших депутатов, и так как самое решение об отречении от Престола было принято Его Величеством еще днем, то, по совету депутатов, на Манифест было поставлено при подписи 3 часа дня, а на Указах Правительствующему Сенату – 2 часа дня. При этом присутствовал, кроме поименованных лиц, Начальник Штаба армий Северного фронта Генерал Данилов, который был вызван Генерал-адъютантом Рузским.

В заключение член Думы Шульгин спросил у Его Величества о Его дальнейших планах. Его Величество ответил, что собирается поехать на несколько дней в Ставку, может быть, в Киев, чтобы проститься с Государыней Императрицей Марией Федоровной, а затем останется в Царском Селе до выздоровления детей. Депутаты заявили, что они приложат все силы, чтобы облегчить Его Величеству выполнение Его дальнейших намерений. Депутаты попросили подписать еще дубликат Манифеста на случай возможного с ними несчастья, который остался бы в руках генерала Рузского. Его Величество простился с депутатами и отпустил их, после чего простился с Главнокомандующим армиями Северного фронта и его Начальником Штаба, облобызав их и поблагодарив за сотрудничество. Приблизительно через час дубликат Манифеста был поднесен Его Величеству на подпись, после чего все четыре подписи Его Величества были контрассигнированы Министром Императорского Двора Графом Фредериксом.