Революция консерваторов. Война миров

Но мы об этом почему-то ничего не слышали. И я даже догадываюсь почему. Потому что произошло это не в гадком коммунистическом Китае, а в совсем другой стране — в славной демократической Южной Корее. Поэтому мировая общественность будет при любом удобном случае напоминать вам о площади Тяньаньмэнь, но станет активно умалчивать о расстреле, который состоялся за несколько лет до этого, и пострадали тоже студенты, но в Кванджу.

К чему я это веду? А к тому, что историю надо знать! И история — совсем другая, чем то, о чем нам пытаются радостно рассказывать. И двойные стандарты в подобных вопросах работают так же исправно, как и во всех остальных случаях.

Вот, например, события 1962 года в Новочеркасске — о них большинство моих читателей наверняка хоть краем уха, да слышали. Позорная страница в истории Советского Союза — восстание, жестоко подавленное силами армии и КГБ. Рабочие вышли бастовать против повышения розничных цен. Началось все с 200 человек, но вскоре количество людей, вышедших на улицы, достигло пяти тысяч. Ситуация быстро накалилась, начался полноценный бунт с погромами и стрельбой. Против бастующих действуют сводные части численностью до 200 человек, 50 военнослужащих внутренних войск, три БТР. В ходе подавления беспорядков 26 человек были убиты, 87 получили ранения, семерым зачинщикам вынесены смертные приговоры, еще 105 человек получили тюремные сроки от 10 до 15 лет. Запад нас тогда осудил страшно.

А вот восстание в Лос-Анджелесе в 1992 году. Началось оно по совершенно тривиальному поводу — полицейские избили афроамериканца по имени Родни Кинг. А потом суд этих полицейских оправдал. После этого тысячи темнокожих вышли на улицы и устроили демонстрацию, которая переросла в полномасштабные массовые беспорядки, продолжавшиеся два дня. Погромы, поджоги. 5500 зданий сгорели. 400 человек пытались взять штурмом штаб-квартиру полиции. Одним словом, славно повеселились. Потом веселье перекинулось на Сан-Франциско.

После чего власти ввели в город 7300 полицейских, 1950 шерифов, 9975 национальных гвардейцев, 3300 военных и тысячу агентов ФБР. 15 человек из тех, кто бесчинствовал на улицах, убили сразу, в тот же день, сотни были ранены, 12 тысяч человек арестованы. 12 тысяч! Но нет, это совершенно нормально, это же демократия. Подумаешь, вышел народ против полицейского насилия. Какая разница? Ведь честный демократический суд оправдал полицейских. Правда, ничто не помешало позже провести повторный суд над полицейскими — их признали виновными и уволили из рядов полиции за избиение. Так вот, нас убеждают в том, что разгон беспорядков в Новочеркасске — это кровавая страница истории кровавого Мордора, а события в Лос-Анджелесе 1992 года — это потому что демократия никому не позволяет подрывать свои устои.

Кстати, интересный вопрос. Почему Америка в середине 60-х вдруг вышла на передний план на мировой арене? Яркий пример этого выдвижения был продемонстрирован во время парижского восстания студентов весной 1968 года. Студенты, кстати сказать, были не только французские, а, если можно так выразиться, панъевропейские — в то время туда приезжали все. Но роль Америки для них тогда была гигантской.

Огромную роль в этом сыграло то обстоятельство, что Америка в период с 1945 по 1965 год вдруг совершила феерический прорыв в уровне жизни. То время стало легендарным: великая музыка, песни про розовый «Кадиллак», красивые женщины в платьях колоколом. Знаменитая американская мечта — зеленая лужайка, просторный дом, улыбающаяся жена и четверо розовощеких детишек — родом как раз оттуда, из тех лет. И казалось, что все это на самом деле есть у каждого.

Американцы смогли реализовать главную заповедь, изложенную Сунь-Цзы в трактате «Искусство войны». Выгода. Они извлекли из войны выгоду. И их народ реально легче задышал и стал чувствовать себя хорошо. А другие, те, кто смотрел на эту благостную картинку со стороны, воспринимали Америку как абсолютную модель и считали, что если изо всех сил бежать за этой моделью, то и у них может быть все то же самое, а если что-то мешает, надо сделать все возможное, чтобы это побороть.

Возникла уникальная ситуация. У всего мира сложилось четкое ощущение, что в Америке все есть, в Америке легко дышится, в Америке весело и здорово жить, и значит, наверное, в Америке нет ничего другого — то есть ничего плохого. Это при том, что в то время в Соединенных Штатах понятие прав афроамериканцев было еще очень, мягко говоря, условным, с положением женщин тоже не все было гладко, и существовало множество других внутренних проблем, — и война во Вьетнаме, и более чем странная политика Кеннеди, и бешеная, как теперь выясняется, коррумпированность власти. Все это было. Но эта темная сторона отошла на задний план — потому что был создан миф о великой Америке, который усиленно поддерживался в том числе Голливудом.