Революционный характер

Мы задали себе в то время следующий вопрос: В какой степени немецкие рабочие и служащие обладают структурой характера, противостоящей авторитарной идее нацизма? Отсюда вытекал дальнейший вопрос: В какой степени немецкие рабочие и служащие встанут на борьбу с нацизмом в решающий час? Исследование привело, грубо говоря, к тому результату, что десять процентов немецких рабочих и служащих имело так называемую авторитарную структуру характера; около пятнадцати процентов имело демократическую структуру характера; у подавляющего же большинства людей – около семидесяти пяти процентов – структура характера представляла смесь этих крайних форм. [Метод работы состоял в изучении индивидуальных ответов на анкету с необъявленной целью; интерпретировалось ненамеренное, бессознательное значение этих ответов, в отличие от их явного текста. Предлагался, например, вопрос: «Какие исторические личности вызывают у Вас наибольшее восхищение?» Если ответ гласил: «Александр Македонский, Цезарь, Наполеон, Маркс и Ленин», мы интерпретировали его как авторитарный, поскольку это сочетание свидетельствует о восхищении диктаторами и военными предводителями. С другой стороны, ответ «Сократ, Пастер, Карл Маркс и Ленин» рассматривался как демократический, поскольку восхищение относилось к благодетелям человечества, а не к носителям власти] Теоретическое предположение состояло в том, что авторитарные лица окажутся страстными нацистами, «демократические» – воинствующими антифашистами, а большинство – ни тем, ни другим. Как показали события 1933 – 1945 годов, это теоретическое предположение оказалось более или менее правильным. [Позже этот предмет был рассмотрен, более утонченно с методической стороны, чем в первоначальном исследовании, в работе Т.В. Адорно и др. «Авторитарная личность

». (T.W. Adorno oth., The Authoritarian Personality, New-York, Harper a. Row Rebls., 1950)] Для нашей нынешней цели достаточно сказать, что авторитарная структура характера – это структура характера человека, у которого чувство силы и самоутверждения основано на симбиотическом подчинении власти, и в то же время на симбиотическом доминировании над подчиненными его власти. Иными словами, авторитарный характер чувствует себя сильным, если он может повиноваться и стать частицей некоторой власти, раздутой и обожествленной (при некоторой поддержке объективных фактов), и в то же время сам раздуться, вбирая в себя повинующихся его собственной власти. Именно этот садомазохистский симбиоз дает ему ощущение силы и самоутверждение. Будучи частицей большого (чем бы оно ни было), он и сам становится большим; оказавшись наедине с самим собой, он обращается в ничто. Как раз по этой причине угроза авторитету, угроза его авторитарной структуре воспринимается авторитарным характером как угроза, направленная против него самого – угроза его психическому здоровью. И он вынужден бороться против угрозы авторитаризму, как боролся бы против угрозы собственной жизни и психическому здоровью.

Обращаясь теперь к понятию революционного характера

, я хотел бы начать с того, чем, по моему убеждению, не является революционный характер. Вполне очевидно, что революционный характер нельзя отождествлять с лицом, участвующим в революции. Как раз здесь и заложено различие между поведением и характером. Если понимать характер в динамическом смысле Фрейда, участвовать в революции может кто угодно, независимо от того, чтo он при этом чувствует – лишь бы он действовал в пользу революции. Но тот факт, что он действует

как революционер, мало говорит нам о его характере.

Несколько сложнее объяснить второе, чем не является революционный характер. Революционный характер – это не мятежник. Что я хочу этим сказать? [Я имел случай коснуться этого подробнее в моей более ранней работе «Бегство от свободы

» (Escape from Freedom, New-York, Holt, Rinehart a. Winston,1941)] Я определил бы мятежника как человека, глубоко обиженного на власть за то, что его не ценят, не любят, не приемлют. Мятежник – тот, кто хочет свергнуть власть именно вследствие этой обиды и, в результате, хочет сам сделаться властью вместо свергнутой. И очень часто в самый момент достижения цели он готов породниться с той же властью, против которой так яростно боролся прежде.

Характерный тип мятежника хорошо известен в политической истории ХХ века. Такова, например, фигура Рамзея Макдональда, начавшего свою карьеру в качестве пацифиста и непротивленца. Когда он достаточно выдвинулся, он покинул лейбористскую партию и присоединился к той самой власти, с которой сражался столько лет; в самый день своего вступления в национальное правительство он сказал своему другу и прежнему соратнику Сноудону: «Сегодня каждая герцогиня в Лондоне будет рада расцеловать меня в обе щеки». Здесь перед нами классический тип мятежника, использующего мятеж для того, чтобы войти в число власть имущих.