Резанов и Кончита. 35 лет ожидания

– Брали бы пример с Настеньки – уж она всегда хорошо себя ведет! Или с Мити и Кати, – продолжала ворчать нянька. – Они, когда подрастут, уж наверное такими не будут…

Чем развлекал себя в углу Саша, Николка не знал. Сам же он от нечего делать стал прислушиваться к изредка раздающимся из-за двери шагам и пытаться угадать, кто именно прошел по коридору мимо детской. Вот кто-то быстро пробежал, шелестя юбками, – наверное, одна из горничных куда-то спешит. Вот кто-то прошаркал, тяжело дыша, остановился неподалеку от двери, немного постоял и двинулся дальше – это, без всякого сомнения, бабушка. Легкие шаги вприпрыжку – это Настя, больше некому, наверное, закончила все свои уроки и бежит играть, счастливая, не наказанная! Неторопливые тяжелые шаги… то ли это отец, то ли дворецкий, так просто не догадаешься…

Мальчик так увлекся этим угадыванием, что, когда тяжелые и тоже слегка шаркающие шаги послышались у него за спиной, в комнате, сначала даже удивился – он совсем забыл, что был не один. Няня подошла к двери, остановилась и внимательно посмотрела на притихших в углах детей.

– Я на пять минут выйду, – сказала она строго. – Когда вернусь – чтоб стояли так же и даже не думали озорничать!

Братья промолчали в знак согласия, и няня вышла из комнаты. Хлопнула дверь. Мальчики оглянулись друг на друга, потом с опаской посмотрели на дверь и на цыпочках зашагали друг другу навстречу.

– Как думаешь, она не к папеньке пошла? – шепотом спросил Саша. – Может, попросит его, чтобы разрешил нас выпустить?

Николка с сомнением пожал плечами: иногда такое в их семье случалось, но сегодня нянька была не в настроении и вряд ли стала бы добиваться у хозяина дома «помилования» для своих провинившихся подопечных.

Дверь вдруг снова скрипнула, и мальчики в панике бросились обратно по углам. Однако вместо возмущенного вопля няни наказанные услышали ехидный детский смешок:

– Чего, испугались? Топаете вы так, что сейчас весь дом услышит и сюда сбежится!

– Тише ты! Они на твой хохот сейчас сбегутся! – зашипели Николка и Саша на сестру. Девочка в ответ лишь снова довольно захихикала.

– Вот, держите! – сказала она, подбегая к Николке и всовывая ему в руку что-то липкое и твердое, а затем так же проворно бросаясь ко второму брату. Николка опустил глаза, проверяя, что подсунула ему сестра, и подпрыгнул от радости – на ладони лежал маленький красный леденец в форме лошадки. Саша в своем углу тихо, но радостно ахнул – судя по всему, он тоже получил нежданное лакомство.

– Только тихо! – шикнула на обоих осчастливленных мальчиков Настя. – Ешьте их тихонько и не чавкайте, а то меня тоже в угол поставят! – И не успели братья ничего ответить и вообще осознать, что страшная кара быть оставленными без сладкого их в этот день миновала, как сестра уже исчезла из комнаты и только за дверью еще некоторое время были слышны ее удаляющиеся шаги. А потом их сменили шаркающие шаги няни, и Николка с Сашей снова затаились в своих углах, спрятав леденцы в кулаках.

Няня вошла в комнату, удивленно крякнула, обнаружив детей, послушно отбывающих наказание на своих местах, уселась обратно в кресло и застучала вязальными спицами. Николка выждал еще немного, чтобы она полностью погрузилась в вязание, и лишь после этого осторожно поднес конфету ко рту. Приторно-сладкое лакомство, да еще и поглощаемое тайком от суровой «надзирательницы», тут же сделало пребывание в углу гораздо более приятным и интересным. Николка стал думать, каким образом сестре удалось раздобыть целых два леденца, да к тому же сделать это до обеда, а не после. Ей для этого пришлось тайком от всех пробраться на кухню, выпросить две конфеты у кухарки – и выпросить так, чтобы та пожалела наказанных и дала! – а потом еще также тайком подкараулить, когда няня выйдет из детской, забежать туда, отдать леденцы и вернуться к взрослым. И ведь если бы ее поймали во время этих маневров, она бы тоже оказалась в углу и без сладкого! «Надо будет тоже что-нибудь хорошее для Насти сделать! – тут же решил мальчик. – Вот только что? Ее ведь почти никогда не наказывают!..»

Через бесконечно долгое время – леденцы как раз были доедены – няня снова завозилась в своем кресле и отложила в стороны корзинку с вязаньем.

– Я смотрю, вы сегодня молодцы, не балуетесь, – сказала она уже совсем не сердитым, а почти ласковым голосом. – Поняли, что драться нельзя? Не будете больше?

– Не будем! – разом ответили братья, незаметно вытирая липкие ладони о штаны.

– Ох, ну ладно, пойду попробую уговорить барина, чтобы разрешил вас выпустить, – вздохнула нянька и, снова повысив голос, поспешно добавила: – Но пока стойте тихо!

Обнадеженные Саша и Николка даже дышать на мгновение перестали. Теперь, когда сладкое кончилось, стоять без дела в углу стало еще невыносимее, чем вначале. Иногда родители действительно соглашались прервать наказание раньше срока, но случалось это, лишь когда они были в очень хорошем настроении. А бывало такое довольно редко…