Резерв высоты

— Понял, — с сожалением ответил Анатолий и пошел в набор высоты. Прошло еще несколько минут напряженного ожидания, и Фадеев вновь увидел врага. Девятка за девяткой шла большая колонна бомбардировщиков, сзади снизу их догоняли «мессершмитты».

Анатолий прикинул время их появления над Сталинградом и доложил Давыдову. Фадеев, находясь вдвое выше «юнкерсов», думал о том, как было бы кстати оказаться здесь всем оставшимся на аэродроме истребителям, плюс еще подкрепление из других полков — тогда они бы показали немцам!

Отбросив мысль о глобальных масштабах, он перешел к конкретным действиям. Фадееву было ясно, что поломать строй «бомберов» просто необходимо, но это можно сделать, лишь отделив туловище от головы, то есть сбив ведущего группы. Но как? Справа и слева, обгоняя «бомберов», на больших скоростях уже шли «мессеры», очевидно, для того, чтобы расчищать бомбардировщикам воздушное пространство. Фадеев предупредил Давыдова.

— Понял, действуй по плану, — ответил он.

«Ну и хитер командир, никакой конкретной команды», — подумал Фадеев.

«Юнкерсы» уже приближались к линии фронта. Время не ждет!

— Пора, Вася, за мной!

Фадеев бросил машину в пике, осматриваясь по сторонам — за хвост он был спокоен. ЛаГГ-3 несся на «бомберов» с огромной скоростью. Сейчас его уже никто не догонит. Дистанция быстро сокращалась. «Мессеры», обогнав «юнкерсы», продолжали полет к Сталинграду, не подозревая о дерзкой атаке пары ЛаГГ-3 с запада. Фадеев прильнул к прицелу — расстояние пятьсот, четыреста, триста, двести метров, — пора, иначе можно проскочить. Прибрав обороты, нажал на гашетку и почти мгновенно увидел дым на ведущем «юнкерсе», потом появился огонь, фашист заметался, но Анатолий не отпускал гашетку до тех пор, пока «бомбер», объятый пламенем, не пошел к земле.

Фадеев резко взял ручку на себя. Набирая высоту, услышал голос Богданова:

— Ведущий «юнкерс» горит!

Взглянув назад, увидел Овечкина и еще один дымящийся бомбардировщик. Эх, чуть-чуть не хватило огонька, надо бы добить, но «мессершмитты», вначале ошеломленные атакой и заметавшись со страху, уже пришли в себя и, разделившись на две группы, вступили в бой. Одна четверка пыталась преградить путь группе Давыдова, другая стала набирать высоту, стремясь добиться превышения над Фадеевым. Как ни лаком был кусочек — подбитый Овечкиным «юнкерс», Анатолий не стал его добивать, а стремительно бросился в атаку на четверку «мессеров».

«Заволновались, гады, неловко себя чувствуете, когда мы выше», подумал Анатолий и, свалив самолет на левое крыло, резким маневром зашел в хвост ведомому второй пары и дал очередь. «Мессер» задымил. Фадеев энергично перевел свой самолет в левый боевой разворот и навскидку, как сибирский охотник, дал очередь по ведущему первой пары — «мессеры» почти одновременно понеслись к земле.

Анатолий с Васей бросились в преследование. Скорость — более шестисот километров, самолет гудит и трясется. Как бы не развалился в воздухе, подумал Фадеев и перевел самолет в набор высоты, зашел в хвост второй четверке «мессеров», которая пыталась в этот момент атаковать Богданова, и дал длинную очередь по замыкающему. Ведомая пара «мессеров», сделав переворот через крыло, метнулась вниз.

Фадеев, видя, что комэску опасность больше не грозит, направился на помощь Давыдову, который вместе с комиссаром атаковал бомбардировщики.

Отогнав последнюю пару истребителей противника, Богданов с Гончаровым набросились на «юнкерсов». Под меткими, очередями шестерки советских истребителей «юнкерсы» запаниковали. Не доходя до цели, они начали освобождаться от груза и возвращаться на запад. Но не всем было суждено вернуться целыми и невредимыми. Один за другим вспыхивали бомбардировщики и, объятые пламенем, падали на русскую землю.

В горячке боя никто не обратил внимания на горючее, и только после того, как комиссар крикнул: «У меня горючего — ноль», — Фадеев взглянул на свой бензиномер и убедился, что у него тоже около пятидесяти литров. Команда Давыдова: «Прекратить преследование, идем на аэродром!» — подоспела как нельзя кстати.

Буквально на последних каплях бензина летчики произвели посадку. Радостные и возбужденные, выскочили они из кабин, бросились друг к другу. Комиссар и командир обнялись, расцеловались и поздравили всех участников этого вылета. Победа была убедительной: разогнали три девятки бомбардировщиков, более десятка «мессершмиттов» и сбили семь самолетов врага. Кроме того, и это было главным, командир и комиссар личным примером доказали, что при высоком мастерстве и умелом управлении боем можно и малыми силами бить и «мессеров», и «юнкерсов».

Наступил сентябрь. Фашисты перебрасывали к Сталинграду новые силы, стремясь сбросить в Волгу его героических защитников.

Летчики полка Давыдова отважно вели воздушные бои, часто выходили из них победителями, но и им доставалось: нет-нет, да и собьют кого-то.

Полк таял, в нем оставалось всего пять самолетов. Пополнения пока не ожидалось.