Андрей Ливадный

Резервный космодром

(ЭКСПАНСИЯ: История Галактики — 47)

Пролог

…но человечество не остановится на достигнутом. Мы соберем осколки прошлого и вероятности будущего, уйдем за Вертикали Гиперсферы и прорвемся через зону рискованной навигации шарового скопления О'Хара. А иные космические расы будут взирать на нас с высоты миллионолетнего опыта освоения космоса, не понимая, что же ищут люди?

Мы ищем себя. Нам становиться тесно в рамках обжитых систем, и этого движения вперед не остановить. Порыв Экспансии, как звездный ветер, — он вечен, пока существует Вселенная…

Ежемесячное обозрение «Все Миры». Май 4001 года по Галактическому календарю.

— Какой-то ты инфантильный… — Зло обронила Айна, перезаряжая «Гервет».[1] — Удивляюсь, как сошлась с тобой?

Ричарда только что едва не вывернуло наизнанку.

Под ногами содрогалось в агонии существо, — не человек, и не зверь, нечто среднее — бледно-синий кусок плоти, как у мертвеца, позабытого в холодильной камере морга, но его кровь, брызгами влепившая пощечину — горячая, липкая…

Кибрайкер сплюнул, брезгливо отер щеку, оглядываясь по сторонам

— Какой есть… — Неприязненно ответил он.

Вокруг простиралось бесподобие оттенков серого, багряного и ядовито-зеленого цветов.

Везелвул… Как наглядное воплощение сути Корпоративной Окраины.

Такой же беспощадный, равнодушный к тонким нитям человеческих судеб, мир, впитавший в себя всю грязь бесчисленных промышленных производств, и переродивший ее в нечто жуткое, не поддающееся мгновенному осмыслению. Так и пограничный сектор, «де юре» — подвластный колониальной администрации Аллора,[2] фактически же поделенный между финансово-промышленными группами трансгалактических корпораций, охотно принимает эмигрантов из Центральных Миров Содружества, — накипь цивилизации, — и «переваривает» миллионы человеческих судеб, играя ими в полном соответствии с потребностями корпораций и условиями «текущего момента».

Четверть века назад здесь, на Окраине, зародилось понятие «кибрайкер»,[3] и, как ответ на внезапный вызов информационной безопасности, — тут же возникла когорта мнемоников, позже ставшая отдельной, привилегированной частью любой развитой планетной цивилизации.[4]

Ричард честно пытался найти выход из сложившейся ситуации, но не видел его.

Мутанты радиоактивных болот, одного из которых только что пристрелила Айна, — не худшее из преследующих их зол. Они тупы, агрессивны, но не так опасны, как боевые мнемоники Конфедерации, что третьи сутки шли по следам пары кибрайкеров.

Айна могла говорить и думать все что угодно — их часы, если не минуты, уже сочтены — об этом недвусмысленно свидетельствовали обломки «Новы»,[5] чадящие на небольшой возвышенности.

Деваться некуда.

Да, я не привык к виду крови, — думал Ричард, мрачно осматривая окрестности, — да, меня тошнит от растерзанной разрывными пулями плоти, воротит и от менее резких проявлений реального мира, который для кибрайкера — всего лишь одна из условностей существования, но это не значит…

Айна проследила направление его взгляда и тут же перешла на мысленную передачу данных.

Еще три мутанта подбирались к ним со стороны старого колониального форта, возвышавшегося над болотами темной глыбой давно покинутых зданий.

Отвратительные твари, бывшие когда-то людьми… — Ричарда передернуло.

— У них нет имплантов. — Голос Айны звучал с нотками издевки. — Ты боишься, потому что не можешь выжечь им мозги с безопасной дистанции? — Она вновь вскинула руку, и расстреляла обойму, спокойно, как в тире. — Видишь? Их легко убить иным способом.

Потом повернулась к Ричарду и спросила:

— Ну? Какие будут предложения?

…

Что происходит?!..

Она не верила открывшейся ей реальности, хоть и слышала голоса двух незнакомых ей людей, видела их облик, скрупулезно воспроизведенный логром,[6] даже воспринимала некоторые мысли, еще более усугубляющие ее внезапное паническое состояние.

Такого не должно происходить!..

Откуда в моей памяти столь яркие, но чуждые ей образы?!.. Имена этих людей мне ничего не говорят, лица — чужие, мысли — страшны безысходностью неотвратимой гибели.

А начиналось все так хорошо, торжественно, радостно…

…

Главным испытанием юности для любого гражданина Конфедерации Солнц безусловно является знакомство с Логрисом.[7]

Маленький, невзрачный кристалл, антрацитово-черный, умещающийся на ладони.