Режиссёр сказал: одевайся теплее, тут холодно

Приготовить морковный торт – это никакая не проблема. Проблема его кому-то скормить. Потому что я сладкое не люблю. Вокруг одни худеющие подружки. Знакомые мужчины занимаются спортом. Мама живет в другом городе. Кот сладкое не ест. Такая я сиротка с тортиком.

И тогда я позвонила Леше. Леша говорит: «Давай. Вези свой торт». Потому что Леша – друг. Только настоящий друг может съесть твой торт после семи вечера. Бывает такое, что надо обязательно ЭТО сделать. Я недавно утром проснулась и всем телом почувствовала, что если не испеку морковный торт, то сдохну. Не съесть его хотела, а вот именно испечь руками. И не просто испечь, а посмотреть, как его съедят. Меня просто приспичило: приготовить и посмотреть. Думаю, каждая хозяйка в душе немного вуайеристка. Ей нравится подсматривать, как едят, засовывают в рот кусочки, облизывают вилку.

А я очень хорошо готовлю. Я готовлю, как бог. Я знаю все приправы, хитрости, премудрости и как правильно отварить овощи для селедки под шубой. И сделать тортик – не проблема вообще. Тем более, в рецепте была такая красивая картинка. Я видела себя с рукой, которая победоносно подмазывает крутой бочок тортика толстым слоем белого крема. А тортик аккуратненький и высокий. Такой взбитый крепыш. Пышный! И я с ним захожу к Леше, а он начинает его есть. Качает головой и говорит: «Ммм… МММ… МММ!!!» И если разрезать тортик, то там оранжевое пористое нутро с орешками.

Я звоню сейчас и говорю: «Леша. Давай я просуну тебе торт под дверь и убегу. Он как раз пролезет». Конечно, можно было наврать и сказать, что, мол, в последний момент передумала и решила испечь блинный торт. Из двух самых тонких блинов. Мол, такой модный торт, ты не знал? Да вся Москва сейчас ест! Ну ты, Леша, как всегда не в курсе, ну я не знаю, не знаю…

Или сказать, что вот, мол, морковные торты – они такие вообще. Плоские и страшные уроды. И не оранжевые внутри, а коричневые. Да, ты не знал, Леш? Но это тоже не пройдет, потому что Леша видел несколько раз морковные торты.

Или зайти и сказать: «Леша! Привет! Как дела! Давно тебя не видела! Слушай! Да ты что такой толстый-то стал?! Да какой тебе торт, Лех! А, Лех? Лех, Лех, да ты не обижайся, Лех! Да хочешь, на – ешь! Но я б подумала на твоем месте, Лех». И быстро унести позор домой.

Думаю, фото моего торта будет прекрасной иллюстрацией в книгу «Как бросить есть навсегда».

Но надо идти сдаваться. Потому что Леша – он друг. И он сказал: «Вези свое уродище, я съем». Для того чтобы бог здорового образа жизни простил Лешу за торт, Леша не ел накануне, не потреблял в пищу калории и разгружался. Зато бог морковного торта благословит сегодня Алексия. Потому что Алексий скоро примет в свой дом его самое уродливое дитя.

Пакую уродца в пакет, мы поехали.

9 нояб. 2009 г

Лариса пошла гулять

А она говорит: «Понимаешь, Алеся, у меня единочество». Я говорю: «Лариса, ну какое единочество, не выдумывай, пойдем лучше как-нибудь кофе попьем».

Я веду себя в этот момент, как скотина, потому что, во-первых, я не пью кофе, а во-вторых, у меня сейчас не лучшие времена, я не хочу слышать, про что она рассказывает, мне не до всех. Она говорит: «Не могу купить собаку, потому что у мамы на собак аллергия. А у меня на кошек то же самое. А рыбки скучно. А хомяки и морские свинки пахнут. И ты знаешь что? Я купила себе поводок! Хожу с ним вечером по улице, держу в руке. И покрикиваю иногда: „Ричи! Ричи! Ну куда ты опять убежал? Ричи!“ И тогда все думают, что я гуляю не одна». Я говорю: «Лариса, ну какое единочество, не выдумывай, пойдем как-нибудь кофе попьем».

Она ушла потом, а я сижу и вдруг услышала, про что она. Мобильный весь вечер не отвечает, звоню на домашний. А мама говорит: «Лариса пошла гулять».

9 нояб. 2009 г

Опель

Один раз известный оператор-постановщик Владислав Опельянц, которого все называют Опель, шел по улице и у него зазвонил телефон. Он взял трубку, а там звонит Никита Михалков, который хочет пригласить на кино «Утомленные солнцем». Владислав говорит: «Да вы офигели там совсем?! Хватит разыгрывать!» И бросает трубку. А Михалков ему перезванивает и отвечает: «Ну что тебе, Владик, „Шмеля“, что ли, спеть? Кх-кх… Мохнааатый шмель… на душистыыый хмель…»

А в другой раз известный оператор-постановщик Владислав Опельянц, которого все называют Опель, спал перед съемочной сменой у себя дома. Вдруг звонит телефон. И веселый женский голос ему говорит: «Один, два, три! Опель – голубой!» Он резко просыпается, удивляется и спрашивает: «Да вы офигели там совсем?! Хватит разыгрывать!» И бросает трубку. Ему перезванивает еще раз заикающийся женский голос и говорит: «Опель… голубой… номер сто двадцать три… машина подъехала за вами… служба такси… вы вызывали на утро… нет?»

11 нояб. 2009 г

Изображая жертву