Резидентура. Я служил вместе с Путиным

Вором № 1 был веселый генерал с братской Украины, о котором я рассказывал выше. Дурака № 1 как-то привез в багаже из родного Питера сам Василий Тимофеевич и посадил его воеводой в шумном портовом городе на берегу Балтийского моря. Едва успев освоиться на новом месте, дурак начал активно проявлять себя. Он позвонил мне (а я в отсутствии начальника группы исполнял его обязанности) и испуганным голосом сообщил, что в порту на судно под либерийским флагом грузят советскую военную технику, в том числе танки. Для чего предназначалась эта техника, в порту знали все, а дурак не знал. Я для порядка сделал ему замечание: нельзя, дескать, вести служебные разговоры по открытой связи, когда под рукой есть аппарат ВЧ. Затем попросил выяснить у немцев, кто и где собирается воевать на наших танках. Через несколько минут он радостно доложил, что танки и другая техника направляются нашей союзнице – одной из развивающихся стран. Прошло немного времени, и дурак натворил такого, что с ним пришлось разбираться нескольким московским и берлинским комиссиям, в работе которых мне довелось участвовать. Когда комиссии уже свернули свою деятельность, я поехал к нему один, чтобы проверить, как он отреагировал на разносы. Решив свои задачи, отправился домой, в Берлин. Но на выезде из стольного града дорогу моему «Вартбургу» неожиданно преградила «Волга» дурака с немецким шофером. Мы оба вышли на дорогу. Дурак, никчемный, затурканный, бесхребетный человечешко с внешностью и повадками героя гоголевской «Шинели», стоял передо мной бледный с трясущимися руками.

– Что случилось? – спросил я.

– Не пишите обо мне плохо, – попросил он.

У меня ком подкатил к горлу, до того стало его жалко. Я пообещал ему, что свою докладную без согласования с ним никому показывать не буду.

Все знают, что Питер – город, где обитает наша интеллектуальная элита. Но мало кто помнит, что в этом городе живут сотни тысяч потомков коллежских регистраторов и титулярных советников, городовых, половых и вышибал из дешевых трактиров Выборгской стороны, бандерш бардачных притонов. Как раз эта «братва» с лицами гоголевских и чеховских персонажей правит сегодня бал в России. Именно она, а не интеллектуальная элита, которую у нас в реальную власть никто никогда не звал, косяком приехала в столицу, чтобы потеснить потомков московских лабазников и нэпманов. В двадцатые годы Герберт Уэллс писал, что русское правительство самое интеллигентное в мире по числу прочитанных и написанных книг. Это был российский нонсенс. После смерти Ленина интеллигентов выкинули из Кремля и пустили в расход. Историческая закономерность восторжествовала. Думаю, что России интеллигентный режим понадобится лет через триста, а пока она его просто не поняла бы.

Сегодня кухаркиных детей сменили кухаркины внуки.

Однако вернемся к Забоке. Поначалу он был в большом фаворе у руководства, а потом зазнался и решил, что ему все можно. В Представительстве определенной категории лиц можно было действительно делать все, но только потихоньку, так, чтобы никто не видел. Можно было трахать содержательниц конспиративных квартир из числа наших вольнонаемных девиц, уводить на «заклание» жен своих подчиненных, пить по-черному и т. д. и т. п. Помню, один из наших начальников секретариата любил совершать инспекционные поездки по стране в компании какой-нибудь из хорошеньких машинисток. Хорошенькие машинистки печатают протоколы сверки наличия секретных документов на уровне мировых стандартов. Некрасивая так не сделает. Окружные резиденты относились к этой паре проверяющих с пониманием и поселяли их на одну из конспиративных квартир. Никто не видел, чем они там занимаются. Может, спят, забившись в отдельные комнаты, может, музицируют на фортепьянах, а может, разучивают наизусть стихи великого Гейне:

Юность кончена, приходитДерзкой зрелости пора,И рука смелее бродит

Вдоль прелестного бедра.

Такое было позволено. Нельзя было, упившись, плясать голяком при полной луне в обнимку с чужой женой на берегу озера перед дачей секретаря парткома. А Забока плясал. Правда, у него было смягчающее обстоятельство: рядом тоже нагишом плясал с его женой лучший Забокин друг. После этого мелкого эпизода репутация нашего шефа пошатнулась. Окончательно он погорел на одном конкретном оперативном деле, но мы ведь договорились: о делах – ни слова.

Забоку сменил ленинградец – полковник Юрий Сергеевич Лещёв, мужик во всех отношениях правильный. Вот как бывает: если начальник правильный мужик, то и писать о нем скучно.