Резус-фактор

При этих словах Шмель повертел перед моими глазами хорошо знакомый клинок, а затем не спеша взял в руки банку тушёнки и разрезал её ножом, как кусок подтаявшего сливочного масла, без всяких усилий! Вместе со всем содержимым разрезал, на две ровные части, из которых тушёное мясо почему-то не падало, и жир не вытекал. И тут же Шмель встряхнул половинки банки над котелком, вывалив в него мясо.

– Вот такие, братцы, загадки на ночь глядя, – задумчиво проговорил он, – ну да ладно, утро вечера мудренее…

Едва занимался рассвет, когда я поднялся заступать в караул. Шмеля рядом не оказалось, и спальник его тоже исчез. Но удививший всех нас штык-нож торчал в бревне рядом с потухшим костром. Ножом Шмель приколол к бревну записку с совсем коротким текстом: «Я ушёл».

В каком смысле он ушёл, было непонятно. По ПДА с моим закадычным дружком связаться не смогли. Когда звучал сигнал поступившего на ПДА сообщения, я вздрагивал и читал его со страхом – вдруг придётся увидеть, что «сталкер Шмель погиб там-то»… Но нет, ничего такого в сеть не поступило. Я надеялся, очень надеялся, что Шмель застрял где-то в дальних территориях Зоны, где просто нет никакой связи, и скоро он вернётся, усталый, потрёпанный, зато живой. Но что-то в душе мне подсказывало, что больше мы не встретимся, и там, куда ушёл старый друг, нет ни сталкерской сети, ни самих сталкеров, нет ни страха, ни бесстрашия, и он бродит совсем по другой стороне Зоны, куда нам, простым смертным, до поры хода нет…

* * *

– …Вот так вот, – уже спокойнее произнёс Санька, до сих пор оставаясь под впечатлением сна. – Я так и не понял, что это было. Никогда настолько обстоятельных и подробных снов не видел. Пахомыч, это же про вас? – Парень пристально разглядывал царапины на столе, избегая встречаться взглядом с собеседником. Было и страшно, и любопытно услышать ответ. В Зоне отчуждения всякое может быть. Но вещие сны… Это из какой-то другой оперы. – Нет, я понимаю, что это, скорее всего, просто моя фантазия разыгралась…

– Виталик… – дед перебил Саньку, задумчиво взяв в руки кружку с утренним кофе, – ждал меня, значит, искал… А я обо всём, обо всех позабыл… – Он качнул седой головой, словно отгоняя воспоминания, и улыбнулся, показав на удивление белые для своего возраста зубы. – А вот ты меня радуешь! Не ожидал я от тебя этого столь быстро, да… Значит, тебе уже она с людьми на той её стороне потолковать позволяет, это надо же! Правда, не по своей воле и во сне… Пока во сне. Ладно, это мы поправим. Выздоравливай, скоро я тобой как следует займусь. Как от ветра перестанешь качаться, так и приступим.

– Мной? В каком смысле займётесь? – у Саньки почему-то резко вспотели ладони, а старик так ничего и не ответил.

Глава шестая

Хмурое утро сменил промозглый день. Чёрные от влаги деревья наполнили воздух запахом осенней свежести. Стражи по очереди вздремнули, пока паренёк, свернувшись калачиком и посапывая, отсыпался за прошлую ночь.

– Скип, – Гриф шёпотом позвал товарища, стараясь не разбудить спавшего на ящиках Дэна.

Когда взъерошенная голова Скипа показалась из дыры в потолке, командир коснулся пальцем своей скулы. В ответ подчиненный, не задумываясь, вытащил из-за воротника наушник рации и вставил его в ухо.

Затем Гриф жестом указал остальным на выход. Пока те крадучись исчезали за дверью, командир жестами попросил Скипа последить за мирно спящим парнем.

На улице моросил мелкий, словно туманная взвесь, дождь.

– Чего хотел, командир? – спросил Рус вышедшего на крыльцо Грифа.

– У нас в последнее время не было возможности поговорить без свидетелей.

– Боишься парня?

– Не доверяю.

– Я тоже ему не верю, – в наушниках прозвучал голос Скипа.

– Но мы не смогли пока ещё поймать его на лжи. – Рус развёл руки в стороны. – А тебе, молодой, для начала надо научиться держать эмоции в узде! – обратился он уже к Скипу, на что тот в ответ виновато крякнул.