РЯВанш! (СИ, с иллюстрациями)

Эсминец "Быстрый" во время атаки получил два попадания с вражеских крейсеров. Первый снаряд вырвал кусок обшивки на стыке борта и палубы, в кормовой кубрике вспыхнул пожар. Второй - взорвался на полубаке перед мостиком, хлестнув по нему осколками и ударной волной. Среди полегших на мостике был командир "Быстрого" капитан 2-го ранга Змаев. Корабль терял ход из-за повреждения паровой магистрали, не действовало рулевое управление. "Сойя" и "Тоне" уже горели и прекратили огонь, поэтому у "Быстрого" был шанс исправить повреждения. Однако вскоре эсминец оказался под обстрелом башенных орудий "Сетцу". Дальномеры старого японского дредноута были разбиты, механизмы наводки работали с проблемами, но всё же огонь по потерявшему управление эсминцу оказался эффективным. На третьем залпе "Быстрый" был поражен в корму. Снаряд снес 4-дюймовое орудие и взорвался в машинном отделении, разбив правую турбину. Окутанный паром "Быстрый" стал описывая циркуляцию. Потом из-за затопления отсека встала и левая турбина. Через несколько минут замерший на месте "Быстрый" получил новое попадание. Тяжелый снаряд опрокинул эсминец на левый борт. Корабль стремительно уходил под воду вперед кормой, люди прыгали с задравшегося вверх носа, пока тот не исчез в пучине.

Три оставшихся у русских эсминца продолжали сближение, готовясь к развороту для торпедных пусков. Но вдруг навстречу им из-за линии вражеских броненосных кораблей появились вражеские миноносцы. Эти устаревшие кораблики типа "Асакадзе" со своими 75-мм орудиями в артиллерийском бою серьезно уступали 102-мм орудиям "новиков", поэтому японцы делали ставку на быстрое сближение. "Асакадзе", "Оите", "Юдати", "Исонами", "Уранами" лихо разворачивались один за другим и выпускали по паре торпед - весь свой боезапас. Японцы стреляли торпедами явно наугад, но всё же сумели сорвать русскую атаку. "Поспешный" и "Пылкий" уклонились от идущих на них торпед, отвернув от противника раньше времени. Только "Громкий" рискнул продолжить сближение, продолжая вести огонь по японским миноносцам из носового орудия.

Торпеды прошли совсем рядом справа и слева от "Громкого". Командир корабля капитан 2-го ранга Николай Александрович Новаковский крикнул рулевому: "Держать прямо!" Эсминец, продолжая идти прежним курсом, ворвался в строй отходивших японских миноносцами. По правому траверсу от него оказался "Оити", по которому стреляли носовое 4-дюймовое орудие "Громкого" и обе 47-мм зенитки, слева - "Юдати", находившийся под обстрелом двух кормовых орудий. Каждый японский миноносец отвечал из шести 3-дюймовок, решетя русский корабль градом снарядов. Бой шел на самоубийственно близкий дистанции, легкие корабли стреляли друг в друга в упор, канониры едва успевали перезаряжать орудия, каждый снаряд попадал в цель.

При очередном попадании на "Юдати" взорвался котел. В сумерках ярким белым пятном вспухло облако пара. Гибнущий кораблик потерял ход, быстро оседая в воду. В этот момент окруженный японскими миноносцами "Громкий" уже прошел сквозь линию броненосной эскадры между "Ибуки" и "Икомой". Крейсера-броненосцы не решались стрелять из башенных орудий, опасаясь попасть в свои корабли. Отставший "Юдати" открыл для "Громкого" надвигавшуюся слева громаду "Икомы". К счастью торпедные аппараты русского эсминца также стояли повернутыми на левый борт. Новаковский дал команду положить руль на три румба влево и подготовиться к залпу. Из пяти аппаратов три были повреждены, но четыре торпеды, всё же, вылетели из труб, нырнули в воду и помчались, расходясь веером, к японскому тяжелому кораблю.

Против носового мостика "Икомы" встал грязно-желтый столб, потом всё заволокло дымом, по воде докатился глухой рокот взрыва. Броненосец еще более накренился и стал выкатываться в сторону. Командир подорванного корабля дал команду затопить отсеки противоположного борта, что уменьшило крен. Однако было ясно, что время жизни судна измеряется минутами. Японцы деловито и организовано готовились покинуть судно. Были погашены котлы, с палубы спускали уцелевшие шлюпки. Заложенный еще в прошлую войну с Россией, но не успевший на нее 14 000-тонный крейсер-броненосец всё же погиб от русского оружия. "Икома" всё более погружался в воду, сохраняя остойчивость на киле. Вода свободно вливалась в иллюминаторы и орудийные амбразуры. Рассаживавшиеся по лодкам или прыгая прямо в море матросы кричали: "банзай!" Над морской гладью возвышались уже только мачты и трубы. Миг и они ушли в пучину мсежду разошедшихся в сторону шлюпок.