Ричард Длинные Руки — гроссграф

Да что там «почти», именно убедил! И все-таки рука не поднялась придушить или прирезать. Что значит, я не так крут, как стараюсь выглядеть даже перед самим собой. И на роль отца большого государства, Сатана прав, пока еще не тяну. Император из меня никакой. Еще не изжил допотопные комплексы, вбитые в меня неизвестно когда и неизвестно кем.

Далекий замок возник на сером небе как неопрятная кротовая куча, я постарался выдавить несвойственные демократу душевные терзания практическими мыслями насчет замка получше. Гроссграфу надлежит пребывать в соответствующем, да и вообще пора вернуться к идее выстроить крепость в той важной стратегической точке, которую наметили вместе с бароном Альбрехтом.

Зайчик с разбега вбежал на земляной вал. Я потянулся за рогом, но на стене между зубцами появилась голова в железном шлеме, густой голос охнул:

- Никак сэр Ричард?

- Точно, - ответил я с облегчением.

- А не мара? - спросил страж опасливо. - Если сэр Ричард… перекрестись!

Я перекрестился, страж вскричал во весь голос ликующе:

- Сэр Ричард!… Хозяин вернулся!… Открыть ворота! Быстрее, сони!

На стене появились еще головы, подъемный мост начал медленно опускаться, со скрипом лег на деревянные брусья. Зайчик красиво вступил на вообще-то тонковатые доски, надо бы заменить, потряхивая гривой.

Железная решетка ворот поднялась с жутким лязгом. Пес ринулся первым, пугая народ оскаленной пастью и горящими глазами.

Во дворе сухо и даже чисто, во всяком случае - посредине. Под стенами груды влажного мусора. Стражники молодцы, выглядят бодрыми, оружие в руках, а не в казарме или караулке, толстые морды расплываются в счастливых улыбках.

- Хозяин!… - сказал один с облегчением в голосе. - Наконец-то!… А то мы уже волновались, что и на лето останетесь у прекрасной леди Беатриссы!

- Какое лето, - ответил я сварливо, - весна только началась!… Такая грязь, даже не верю, что высохнет хотя бы к осени.

- Высохнет, - заверил очень серьезно и основательно начальник стражи ворот. - Месяца не пройдет. Весеннее солнышко - жаркое…

Я улыбался, чувствуя великое облегчение. Наконец-то среди своих, в этом мире верность и честь не пустые звуки, а предательство так и вовсе самое черное преступление, самый тяжкий и непрощаемый грех. Здесь даже к смертельному врагу можно повернуться спиной, никакая выгода не перевесит позор и бесчестье.

Пес, попрыгав во дворе и обнюхав самые важные места, унесся скачками в донжон.

Я едва успел передать арбогастра конюхам, как из головного здания вышел и направился ко мне, раздвигая толпу, как бык овец, блещущий металлом Растер. За зиму он стал еще квадратнее, от фигуры несет не только силой, но и агрессией, накопил за время сидения за столом. Единственный, кто доспехи снимает только на ночь, но все равно ухитрился набрать дурного мяса, грубо вырезанное квадратное лицо округлилось, стало мягче.

- Сэр Ричард! - взревел он мощно и протянул руки: - Мы уж заждались!

Я дал себя обнять, он давил меня, как медведь козу, но вдруг дрожь пробежала по его телу, он поспешно отодвинул меня на вытянутые руки.

- Сэр Ричард!… Что с вами случилось?

Я встревоженно оглядел себя.

- А что со мной?

Он почти прошептал:

- Вы такой… весь… обгорелый…

Из донжона выбегали рыцари и тоже, расслышав Растера, начинали смотреть на меня с ужасом. Кто-то крестился, кто-то бормотал молитвы, а я сказал с неудовольствием:

- Вот такая у вас вера в сюзерена? Да если бы я и в самом деле прошел через ад, разве это зазорно? Или сомневаетесь, что я прошел с крестом за пазухой и обагренным кровью мечом в недрогнувшей длани?

Расталкивая безщитовых, приблизился барон Альбрехт, отсалютовал и поинтересовался с тревогой в голосе:

- Сэр Ричард, а вы в самом деле… вышли из ада? В смысле, побывали там?

Рыцари заговорили между собой, кто-то начал пятиться, я слышал, как спешно послали за священником.

Я отмахнулся.

- Дорогой барон, мы все иной раз трижды в день проходим через ад, ибо нет его нигде, кроме как в наших душах! А тот, что с чертями и кипящими котлами, - это для простолюдинов. Они мук совести не знают, потому для них разработаны именно телесные муки.

Он кивнул, но смолчал, что я уклонился от прямого ответа насчет своего плотного загара. Зато сэр Растер сразу успокоился, заявил важно:

- Да, все верно, тот ад для простолюдинов! У меня ад каждое утро, если с перепоя под рукой нет кувшина вина, чтобы полечиться.

- Простолюдин живет в каждом из нас, - подтвердил я. - Нужно выдавливать его по капле!

Они пробормотали «аминь» и дружно перекрестились. Я жестом пригласил всех обратно в донжон, барон Альбрехт пошел рядом, я велел рассказывать новости, барон посмотрел с удивлением.

- Сидели за столом, - ответил он с иронией. - Иногда вставали. Но далеко не отходили.

- Значит, все сыты, - подытожил я. - Хорошо! Я уж думал, все здесь разнесете…

Он покачал головой.

- Как можно! Да и хозяйку вы оставили вместо себя такую, что разнести не даст…

Я насторожился:

- Хозяйку?

- Ну да, - ответил он и сам посмотрел на меня в недоумении, потом хлопнул себя по лбу: - Ах да, вы же сразу уехали к леди Беатриссе!