Ричард Длинные Руки — коннетабль

– Что… – произнес голос, – сделаешь?..

– Отремонтирую, – сказал я из последних сил. – Восстановлю… Я для того и пришел, сержант. Благодарю за службу! Вы держались стойко, поставленную задачу выполнили с блеском и честью, награды и поощрения воспоследствуют, а сейчас я должен вернуться за инструментами, что унесла в мешке эта дура… Впрочем, покажи-ка, что ты охранял. Может быть, я отыщу на месте необходимые для твоего ремонта гаджеты?

У меня сгорели волосы, брови и даже веки, как я полагал, а может, и в самом деле сгорели, а потом восстановились, но когда лава отступила, кожа все еще горела, словно я побывал в кипятке.

Голос ответил с паузами:

– Этого… я… не могу…

– Почему?

– Запрет. Несанкционированный допуск…

– А-а-а, – сказал я, – все правильно, ты пока еще сохранил способность к логическим операциям. Даже при малом объеме базовой памяти. Это хорошо, молодец! Тогда поступим так, ты покажешь все в режиме ридонли, а я посмотрю, что уцелело, что нуждается в косметическом ремонте, что в текущем, а что и в капитальном. И уже решу, какие инструменты захватить, чтобы восстановить тебя во всей красе и мощи. Или ты против восстановления тебя во всей красоте, мощи и знаний?

Голос прогремел быстро, торопливо, с умоляющей ноткой:

– Нет-нет, я не против, еще как не против!.. Включаю режим частичного допуска…

Одна из каменных стен стала прозрачной. Я охнул, исполинские механизмы теснятся, словно там гигантский склад. Ощущение, что вырастают из глубин, а я вижу всего лишь вершины. В старину ждали, что в будущем все машины будут крупнее и мощнее, оттого дикие фантазии про звездолеты размером с планеты, потом вдруг поняли, что на самом деле наступает эра миниатюризации, и все разом, как свинкой, заболели нанотехнологиями, когда молекула – уже сверхгромадная величина, размером с планету, а вся аппаратура куда мельче… а теперь что, новый виток спирали?

– Да, – проговорил я, едва сглатывая слюну, – это да, круто… в смысле, работы много. Но ничего, все поправимо… Нужно только взять все нужные инструменты. Вот теперь вижу, что нужно принести и начать… Да, напутано много, откуда у них руки растут…

Я шел вдоль стены, всматривался, как бушмен в компьютер, фантазия разыгралась, но хотя бы одна зацепка в мозгу, никаких идей, все агрегаты выглядят странно, слишком странно, а я все-таки сообразил бы, если бы эти штуки отвечали за выплавку стали, перегонку нефти или разведение лососей.

– Мдя, – сказал я глубокомысленно, надо же показывать, что работаю, а не просто погулять вышел, – надо будет разбираться… Ишь, дроссели перепутали!.. Надо же… Я бы таким руки поотбивал. Ты как себя чувствуешь?

– Автономно энергией обеспечен, – сообщил Голос, – но в ограниченном объеме. Очень ограниченном.

– Это недолго, – заверил я. – Начинается Реставрация! В смысле, пришла эра возрождения, гуманизма и всяческого интереса к славному прошлому. Так что все поправим, ты снова получишь всю свою мощь… Ты же видишь, я из службы ремонта, что все умеет и все выполняет.

Я долго ходил и всматривался, а когда ощутил голод, сел прямо на плиты и поужинал, благо Джильдина забрала все ценное, оставив только еду.

Голос всячески помогал, высвечивая отдельные агрегаты, детали, вот только допустить меня туда не мог, не велено, я особенно не настаивал, все мы в одной системе работаем, понимаю, наконец сообщил ему доверительно:

– Ну ладно, все ясно, пошел за струментом. Открой мне прямой выход. И, кстати, как тебя сразу кликнуть, а то дорога через туннели больно длинная.

Молчание было ответом, затем Голос произнес нерешительно:

– Я не могу дать свой номер. Это запрещено.

– Конечно! – воскликнул я. – Будто я не знаю!.. Нет, номер сохрани, я говорю о разовом прямом допуске. Который знаешь только ты и я. А потом ты его ликвидируешь. Понял?

Я услышал явное облегчение, когда Голос сказал:

– Я так никогда не делал, но, думаю, так можно…

– Конечно, – заявил я убежденно. – Есть разные уровни допуска. Мне достаточно самого низкого, только на вход. Это ничем не вредит безопасности… К тому же я – свой.

Голос произнес:

– Когда придешь к Кольцу Гор, скажи "Скагеррак". Я услышу и открою проход.

– Запомнил, – сказал я.

Стена медленно потеряла прозрачность, а в другой стене так же неспешно открылся проход, аккуратно вырезанный, с гладкими, как стекло, стенками и ровным полом.

– Я вернусь, – пообещал я. – Сам понимаешь, я обязательно вернусь и все здесь налажу. Должность у меня такая – человек! Это именно мне, человеку, Господь Бог поручил Вселенную. Эту Вселенную.

Голос промолчал, а я шагнул в туннель, потрясенно понимая, что Страж Горы не открыл ход для меня, а просто сделал. Вся гора для него нечто легко перестраиваемое…

…Туннель оказался неожиданно коротким. Уже через несколько шагов я ощутил едва уловимый запах жареного мяса и горящего дерева.

Воздух задувает прохладный, даже холодный, что значит – ночь. Я приблизился к выходу, там мерцает серая пленка, сквозь нее видно не такое уж и далекое пламя костров. В ночной тишине уши уловили далекий треск и мужские голоса.