Ричард Длинные Руки — коннетабль

– Куда сложить хворост?

– Ты сумасшедший? – рыкнула она, оскалив зубы.

– Нет, просто дурак, – ответил я и посмотрел на нее чистыми влюбленными глазами. – Вы все определили правильно и просто замечательно! Вы ведь умная, да? Я вот никогда умных женщин не видел. Говорят, вымерли. А когда снова появятся, мир опять вдрабадан… Огонь разжечь?

– Пошел вон, – сказала она жестко. – Я всегда хожу одна. И убиваю тех, кто пытается идти со мной.

Ее пальцы скользнули к рукояти ножа на поясе. Наши взгляды встретились, в ее глазах, как в озерах с ледяной водой, я увидел смерть, если не отступлю сейчас же.

Я сделал шаг назад, глядя на нее устрашенно. Чувство смертельной опасности стало отчетливее, вдруг я сообразил, что большая часть идет не от нее, а от чего-то неведомого, что медленно приближается к ней со спины.

– Сзади! – заорал я.

Она резко обернулась, я с грохотом выронил из рук хворост и ухватился за лук. Из мерцающего облачка вынырнули одетые в звериные шкуры люди. Один, уже с натянутой тетивой, начал быстро выпускать стрелы, остальные с хриплым ревом злости и разочарования разом ринулись на бодибилдершу. Она едва успела выхватить из-за пояса длинные ножи, засверкала сталь. Я насчитал пятерых нападающих, все рослые и длиннорукие, вооружены дубинками.

Она вертелась, как волчок, отражая и нанося удары. Я наложил стрелу и, натянув тетиву, стал высматривать, в кого выстрелить. Стрелок отбросил бесполезный лук и с ножом в руке тоже ринулся в схватку. Женщина сражалась отчаянно, но ее прижали к стене, положение становилось все хуже. Я прицелился одному в затылок, он как раз занес дубинку обеими руками, а богатырша с трудом отражает удары его друзей…

Щелкнула тетива, я поморщился от боли в руке, а стрела ударила в основание черепа. Лохматый вздрогнул, дубина выпала из рук, а сам завалился навзничь. Джильдина двумя ударами сразила сразу двух, схватилась с оставшимися, но один резво развернулся и бросился бежать.

Я заколебался было, потом решил, что может привести подмогу, взял его на прицел и послал стрелу. Он вскинул руки и упал вниз лицом. Ножи женщины-воина сверкнули в последний раз, ее противник булькнул перерезанным горлом и осел на колени. Она опрокинула его ударом ноги в лицо, оглянулась по сторонам, дикая и озверелая настолько, что у меня мурашки побежали по коже. Никогда мы, мужчины, не бываем такими страшными. У нас даже смертельная и кровавая война вроде игры, все делаем красиво и благородно, а умираем в красивых позах и с заготовленными для такого случая словами. А женщины… у-у-у… животные…

Я повесил лук за спину.

– Леди Джильдина, мне разжечь костер?

Она тяжело дышала, ноздри раздуваются, как у тигры, глаза налились кровью, а верхняя губа приподнялась, показывая острые клыки.

– Ты убил двух?

– В спину, – объяснил я. – И не убил, а добил. Вы сами их почти убили красиво и молниеносно.

Сказал и понял, что брякнул правду: убитый первым упал на спину, на груди длинные глубокие раны, все еще толчками выплескивается кровь. Все пятеро умерли бы от ран, но только, возможно, она бы умерла тоже.

Глава 9

Она помолчала, меряя меня лютым взглядом, затем вытерла ножи о ближайшего убитого и вложила в ножны. Я осторожно приблизился, увидел, что из-за того, что она сражалась, широко расставив для устойчивости ноги, одна из стрел нападавших попала ей во внутреннюю сторону бедра. Кровь и сейчас вытекает из раны струйкой темной крови, я едва не залечил рану тут же, но вместо этого сказал торопливо:

– Леди Джильдина, быстро ложитесь. Я осмотрю рану и перевяжу.

Морщась, в глазах сомнение, могу ли я вообще перевязывать, она легла на спину, ее пальцы ловко расстегнули ремень, я помог ей стащить брюки. Она осталась в жилете. Из жилистого бедра, где одни тугие мышцы и ни капли женского жирка, торчит обломанный наконечник стрелы, а саму стрелу бодибилдерша, конечно же, обломила в бою, чтобы не ме shy;шала.

– Ого, – сказал я. – Лежите спокойно, сейчас я вытащу эту дрянь…

Она скривилась, спросила строго:

– Ты в самом деле умеешь?

– Да, – ответил я бодро. – Прошел начальный курс полевого лекаря. Потерпите, сперва будет больно…

Я медленно ввел кончик ножа в рану, подцепил там наконечник. Скрежетнуло, я попробовал тащить, но сорвалось, я сцепил зубы и повторял и повторял попытки, пока не сумел поддеть снизу. Наконечник начал подниматься, я сунул пальцы в рану и, вцепившись в него, вытащил наружу.

Она лежит белая как мел, смотрит в пространство. Я сосредоточился, мне нужен здоровый партнер, но и залечить рану нельзя, выдам себя сразу, нужно пройти по лезвию бритвы… С первой попытки ничего не получилось, слишком осторожничаю, со второй и третьей – тоже, затем кровь перестала сочиться, края раны сомкнулись, на них образовался безобразный ком засохшей крови.

Она проговорила медленно:

– А в самом деле…

– Что?

– Стало легче, – сообщила она.

– Только не шевелитесь, – предупредил я. – Я убрал наконечник, вот он, посмотрите… остановил кровь, но рану нельзя даже щупать. И вообще не тревожить, а то разойдется, кровь хлынет снова. Лежите, просто лежите…