Ричард Длинные Руки — монарх

— Отец Дитрих, у меня такой камень с души! Прям с грохотом. Даже земля дрогнула.

Он кивнул.

— Понимаю. Я тоже радуюсь и надеюсь, что хотя бы эта часть пойдет по плану. Твой маяк растет…

— Наш маяк, — уточнил я. — Я только отыскал зернышко, а выращиваете вы, отец Дитрих. Эх, знать бы, сколько оно еще расти будет!

— И успеем ли, — добавил он трезво. — Как я понимаю, не начнет сообщать о себе, пока не… созреет. Бабочки и пчелы не летят на цветок, который еще не распустился, а только когда раскроет лепестки и сообщит всем о себе.

— Хорошая аналогия, — поддержал я. — Но будем надеяться. Ничего другого не остается. Теперь узнать бы, что из себя представляет сам Маркус… и чем с ним бороться! Вряд ли лобовая атака рыцарской конницы что-то даст… Охрана холма не слишком жидкая?

— Я уже запросил еще две тысячи человек, — сообщил он, голос сразу стал суше. — А тех, что были, пришлось отдать в помощь инквизиторам.

— Много работы? — спросил я.

— Больше, — ответил он, — чем хотелось бы. Очень много выступающих за карающую длань Господа. Дескать, наступает Страшный суд, все погибнут, праведных сразу в рай, неправедных в ад. И не нужно терпеть все тяготы земной жизни.

— Да, — согласился я, — таких надо в застенки.

Он поморщился, покачал головой.

— Таких не трогаем. Я велел брать тех, кто подбивает народ идти на холм и повалить это железное дерево дьявола. Дескать, здесь пытаются помешать свершиться Божьему Суду, потому нужно казнить этих еретиков народным судом.

— Народным, — уточнил я, — это без суда?

Он посмотрел с иронией.

— Еще не запомнил? Любой закон лучше беззакония. В общем, вчера пришли два отряда по пятьсот человек, я сразу велел схватить наиболее фанатичных.

— Они в застенке?

Он вздохнул, но взгляд оставался прям и строг.

— Нет. Ты же знаешь, что такое застенки инквизиции. Схваченных просто не сумели довести до тюрьмы. Те пытались совершить побег, их перебили.

Я сказал поспешно:

— Сейчас везде чрезвычайное положение. А при чрезвычайном и меры чрезвычайные.

— Ты все еще один? — спросил он. — Без свиты?

— Скажу правду, — заявил я. — В целях собственной безопасности я взял за правило нигде особенно долго не задерживаться. Убийцы заморятся бегать за мной по всем королевствам!

Он улыбнулся, оба знаем, что это не совсем правда, но народу и лордам нужно правдоподобное объяснение, а это годится больше всего, так как покушения на жизнь царствующих лиц — профессиональный риск, и защищаться можно разными способами.

— Мы стараемся вовремя нейтрализовать этих проповедников апокалипсиса, — сказал он. — Человек — странное существо. На хорошие новости не обращает внимания, а плохим как будто рад и начинает распространять их с огромным удовольствием.

— А если тем же концом в то же место? — спросил я.

— Это главное, — пояснил он. — О Маркусе можно говорить разное. Они свое, мы — свое.

— Отец Дитрих, — сказал я, — как-то заспорили знатоки по какому-то моменту в Библии. Наконец старший взмолился: «Господи, покажи, что они не правы, яви чудо, заставь реки течь вспять!» Прогремел гром, реки потекли вспять, но толкователи лишь пожали плечами, дескать, а при чем тут реки, это не доказательство. Снова спорили, доказывали, нашли еще варианты, наконец старший снова вскричал: «Господи, покажи и что они ошибаются, заставь дождь пойти из земли»! Блеснула молния, прогремел гром, прямо из земли ударили струи дождя и пошли падать в небо.

Отец Дитрих спросил с интересом:

— И тогда не поверили?

— И это не убедило толкователей Библии, — сказал я, — дескать, и такое возможно, подумаешь! Старейшина вскричал в отчаянии: «Господи, ну скажи же им, что ты сказал именно так, как записано, а совсем не то, что они тут твердят!»

Отец Дитрих хмыкнул.

— И что?

— В небе раздвинулись тучи, — сказал я, — и могучий голос прогрохотал сверху: «Это я, ваш Творец подтверждаю, что именно так я и сказал!» На что толкователи только пожали плечами, а один поднял голову к небу и возразил: «Ты дал нам законы, а толковать их — наше дело!»

Отец Дитрих рассмеялся, но прозвучало это горько.

— Ну да, если бы Господь жил на земле, люди каждый бы день били в его доме окна… Кажется, догадываюсь, сын мой, зачем ты рассказал мне эту притчу. Но это очень опасная дорога.

— Господь дал нам не только законы, — напомнил я. — Но и свободу воли, чтобы мы могли толковать их применительно к. Иначе вымерли бы даже с самыми лучшими законами!

Он покачал головой.

— Подумай хорошенько.

— Отец Дитрих, — сказал я наигранно бодро, — вы меня пугаете. Неужто я пру не по той дороге?

— По той, — ответил он, но голос прозвучал тревожно, — но твоя особенность в том, что можешь с одинаковой легкостью пойти как по одной, так и по другой.

Я поклонился.

— Отец Дитрих, не буду отрывать вас от дел…

Он перекрестил меня.

— Иди с Богом, сын мой, и неси тяжкую ношу дальше. Господь никого не нагрузит больше, чем тот может вынести.

Глава 4

Я заканчивал большой круг вокруг холма, прикидывая, откуда может прийти опасность, когда за спиной простучали быстро приближающиеся конские копыта.