Ричард Длинные Руки. Удар в спину

– Вернемся, поедим, выпьем, иначе как думать над следующим шагом ненаеденными? Торопиться нельзя, уважать не будут. Настоящие политики всегда тянут с решением любого вопроса, чтобы казался сложнее, а они тогда смотрятся очень занятыми и незаменимыми.

Она проговорила с нерешительностью:

– Как… скажете… но Антуан…

– Вертаемся, маркиза, – велел я. – Бобик!.. Ты где, моя крохотная собачулечка?..

Маркиза наконец сообразила, что надо возвращаться в еще более страшные внутренности Багровой Звезды Зла, задрожала, как осиновый листок на ветру, но собралась с силами и прошептала:

– Да… ради Антуана…

Мне стало чуточку стыдно, умерил шаг, Жанна-Антуанетта то отставала, то подхватывала обеими руками подол и догоняла быстрыми торопливыми шажками, я только слышал за спиной легкий перестук ее копытец.

– Ого, – сказал я, – той дороги уже нет, Маркус для нас сделал почти прямую. А вы чудо, маркиза!

– Ваше величество?

– Запоминаете дорогу, – похвалил я. – Вас нелегко будет отвести в лес и бросить!

– Ваше величество, вы меня хотите отвести в лес?

– Еще нет, – успокоил я. – Просто у мужчин бывает такое желание насчет своих жен, любовниц и просто случайных связей… А-а, вот мы и притопали, прикопытили!

Впереди стена из толстого металла, а через зияющую дыру виден багровый и явно живой мир. Маркиза женским чутьем ощутила, что мы во внутренностях живого существа, только не может ни сформулировать такой ужас, ни даже признать, и, похоже, в Маркусе ей так же страшно, как и в холодном мире хай-тека. Думаю, если бы он не был мертвым, было бы еще страшнее.

Едва я перенес ногу через край отверстия и помог выбраться Жанне-Антуанетте, сразу же бодро скомандовал:

– Маркус, возвращаемся! Отцепись от этой штуки… в смысле, заделай дырку и отодвинься. Ну, как-то вот так… Все взад. Оставим, как было.

Жанна-Антуанетта следила расширенными глазами. Мое мудрое и вдохновленное лицо, возможно, выглядит со стороны простого человека, тем более красивой женщины, глуповато, когда сосредотачиваюсь на каком-либо сложном образе с нехарактерной топологией, типа дырки, но да ладно, чем больше женщины не понимают нашей внутренней красоты и возвышенности, тем больше уважают, хотя, правда, общаться предпочитают с дураками попроще.

Пол все-таки чуть дрогнул, явно Маркус впервые в жизни заделывает дыру в обшивке скайбагера, да еще «взад, как было», но когда отодвинулся, я в самом деле не увидел ни дырки, ни следа в корпусе скайбагера, где та была.

Жанна-Антуанетта вряд ли что поняла, для нее что Маркус, что скайбагер одинаково страшное и чуждое, но только начала переводить дух, как сверкающая белыми облаками планета стремительно ринулась в нашу сторону.

Я едва успел обхватить ее трепещущее тельце, она прижалась ко мне, ища защиты, как щенок у большой и всесильной мамы.

– Ваше величество!

Окна застлало на короткий миг белым, Маркус снижается быстро, но не стремительно, как я и велел в прошлый раз, нужно будет отменить, чтобы в городе даже не успели сказать «мама».

– Жанна, – сказал я в плотно закрытую изумительно голубыми волосами макушку, – мы уже дома!.. Распахните изумительные глазки…

Она опасливо приоткрыла один глаз, часть стены перед нами исчезла, а у самых ног радостно пламенеет широкая ковровая дорожка, уходящая в зияющий солнцем провал.

– Нужно только встать вот сюда, – сказал я в макушку с голубыми волосами, – даже спускаться не надо. Здесь эскалейтор!

– Мне все равно страшно, – прошептала она. – Я боюсь высоты.

– Просто сделайте шаг, – посоветовал я, – и закройте глаза… Еще чуть правее…

Она послушно ступила на красную дорожку и плотно-плотно зажмурилась. Я все еще чувствовал некоторый стыд, ибо из всего высокотехнологичного мира взял всего-навсего то, чем можно убивать и рушить. Правда, перед другими не стыдно, им неведомо, что там намного более ценное и высокое, но если я в мире дикарей, то и я дикарь, только самую малость чуть менее дикаристее, но не слишком, иначе не быть мне императором.

Жанну-Антуанетту придерживал только за локоть, сейчас мы уже на виду, торжественно спускаемые из недр Багровой Звезды Зла прямо во двор императорского дворца.

Правда, первым сбежал Бобик, но и он не просто бобик, а больше походит на порождение Маркуса, чудовищный Адский Пес с горящими багровыми глазами, в которых каждый видит отблеск огней ада.

Глава 6

В кабинет набилось народу, пришли даже Волсингейн, Горналь и Гевекс, которых давно не видел, а еще с десяток военачальников, вернувшихся с докладами с дальних окраин империи.

Их на ходу посвящали в случившееся, я видел, как суровые лица светлеют, а губы расплываются в улыбках. Дескать, пусть все несчастья и вызовы будут на таком уровне. Все зло от женщин, потому просто избавься от одной, возьми другую.

– Всем вина, – распорядился я, – а кто не пьет, тем жареного гуся, кабанчика и гору пирожных, пусть мучаются.

На лице сэра Рокгаллера проступило выражение мучительного колебания, но рядом Волсингейн с энтузиазмом потер ладони одна о другую и сказал бодро: