Ричард I Львиное Сердце

Наконец, наметился путь решения еще одного затянувшегося церковного конфликта, с которым не мог справиться Генрих II. Архиепископ Бодуэн Кентерберийский основал в близлежащем Хэкингтоне коллегиатскую церковь, что грозило снизить доходы монашеского капитула Церкви Христа от пожертвований мирян. Обе стороны стали прибегать в своей борьбе к насильственным методам, и монахи изо всех сил старались привлечь к себе внимание общественности. Естественно, все шло к неминуемому вмешательству папы, но Ричард, подобно отцу, вовсе не желал создавать прецедент, и уже находившийся в пути папский легат, как говорят, был остановлен в Дувре королевой Элеонорой, где она удерживала его до тех пор, пока не был достигнут компромисс. После предварительных переговоров, прошедших осенью, 27 ноября состоялся помпезный въезд Ричарда в Кентербери, где назначенная им арбитражная комиссия должна была уладить спор. Кентерберийский летописец Гервасий называет короля предубежденным интриганом, поскольку, как и следовало ожидать, он встал на сторону архиепископа. Ричард поддерживал принципы регулируемого государством епископата, тогда как монахи отстаивали римский универсализм. Но Ричард дал слово, что главные требования капитула — ликвидация неофитской коллегиатской церкви и отстранение от должности неугодного им приора — будут выполнены. Однако, перед тем как объявить о достигнутом соглашении, он счел нужным предупредить монахов, чтобы те не боялись: нужно уважать чувства архиепископа. За этим последовало оглашение решения третейского суда, в котором по существу признавалась правота архиепископа — ему было дозволено строить церковь повсюду и назначать своего приора. Ошеломленным монахам не оставалось ничего иного, как безропотно смириться с предполагаемым вероломством — жалобы были запрещены. Испытывая страх перед королем, — о чем мы слышим уже не впервые, — они повиновались приказу просить прощения у архиепископа. Однако, удовлетворив таким образом уязвленное самолюбие последнего, они узнали, что тот отказался от основания своей церкви и что неугодный приор будет устранен. Но проблема еще долгое время оставалась нерешенной,¹⁵³

так как коллегиатскую церковь предстояло лишь перенести в другое место, но своего король достиг — на время крестового похода, в котором должен был принять теперь участие и архиепископ Бодуэн, конфликт терял остроту.

Оставался теперь вопрос защиты границ. Сразу же после смерти Генриха подняли голову валлийцы. Ричарда убедили, что с ними вполне могут справиться Иоанн и Лоншан, и действительно, валлийские князья вскоре подчинились и принесли ленную присягу Ричарду. С Шотландией дело обстояло гораздо сложнее. Король Вильгельм, плененный в 1174 году во время войны с Генрихом II, через год был вынужден признать себя вассалом английского короля, при этом его бароны и пограничные замки должны были отступиться от него. Нетрудно было догадаться, что при первой же возможности он попытается вернуть себе, утраченное, и не исключалось, что с целью реализации своих планов он пойдет на союз с Францией. Поэтому за 10000 марок Ричард отменил ленную присягу и 5 декабря 1189 года в Кентербери был составлен документ, признававший неправовой характер вынужденной ленной зависимости и узаконивающий ее отмену. Таким образом, был создан прецедент, — что небезынтересно в связи с будущей ленной присягой Ричарда на верность Англии Генриху VI, — для решения вопроса о вынужденной вассальной присяге. За свои английские владения Вильгельм, как и его предки, совершил hominium. Ожидалась, что подобное решение шотландской проблемы полностью оправдает себя в ближайшем будущем, во время отсутствия Ричарда. Но и в переговорах с шотландским королем Ричард не поступился своими политическими интересами: когда в 1194 году Вильгельм предложил ему, как сообщает Говден, 15000 марок за графство Нортумберленд, где находились важнейшие в стратегическом отношении замки, Ричард дипломатично отклонил его предложение как несвоевременное.