Ричи

Ричи поднялся наверх в библиотеку, но там Грейнджер не оказалось. Когда он стоял и размышлял о том, куда дальше направиться, в кармане зазвонил магофон.

— Алло.

— Ричи, это я, Гарри. В гостиную Гермиона не возвращалась. Но Лаванда Браун сказала, что видела, как Грейнджер плачет в женском туалете на втором этаже и никак не успокаивается, прося оставить её в покое.

— Спасибо, Гарри. Ты очень помог.

— Ричи, ты на ужин придёшь? Сегодня должно быть всё по-праздничному. Я видел, как профессор Флитвик украшает Большой зал заколдованными летучими мышами и летающими тыквами.

— Постараюсь. Только успокою одну леди.

— Ты что, пойдёшь в женский туалет?! — ужаснулся Поттер.

— А что такого? — с ехидцей спросил Ричи. — Беспокоишься о моей репутации? Мы же не в Японии живём, так что вряд ли меня назовут извращенцем.

— Эм… — растерялся Гарри. — Я другое имел в виду. Просто странно, когда мальчик заглядывает в женский туалет.

— Не переживай, вид плачущей девочки я как-нибудь переживу.

После разговора с Поттером Ричард спустился на второй этаж. Дойдя до женского туалета, он с удивлением обнаружил ключ в замочной скважине. Это Ричарду показалось подозрительным. Что может делать ключ, торчащий снаружи двери в туалете?

«Или Филч забыл, или кто-то решил поиздеваться над Гермионой и запереть ее в туалете», — подумал Ричи.

Дернув за ручку, юный Гросвенор с удивлением обнаружил, что дверь незапертая. Он решил, что у завхоза начался склероз, раз тот стал забывать ключи. Но на всякий случай связку все же положил в карман. Вдруг всё же шутники…

Гермиона Грейнджер стояла у дальней стены перед раковиной. Она обернулась на движение двери и, заметив визитера, поджала губы и надула щеки. Ее глаза были красными и опухшими, как после продолжительного плача.

— Уходи!

— Гермиона, не знаю, что ты себе придумала, но мы должны поговорить, как разумные люди.

— Это женский туалет, мальчикам тут не место! Уходи! Не хочу тебя видеть.

— Гермиона, не говори так. Скажу откровенно, я не большой знаток женских душ, но если чем-то тебя обидел, то приношу искреннее извинения.

— Иди к своей Патил…

Губы Грейнджер задрожали, а из глаз снова готовы были брызнуть слезы.

— Причем тут Патил? Мы всего лишь друзья, как и с тобой. Гермиона, я мог бы понять твою обиду, если бы нам было лет по семнадцать и мы были бы парочкой, но ревновать подругу к другу — это неразумно. Ты же не думаешь, что у человека должен быть единственный друг?

— У меня был единственный друг… — тихо пробормотала Грейнджер.

— Был? Если ты про меня, то я по-прежнему считаю тебя подругой. Неужели для разрыва дружбы достаточно того, чтобы любая девица бросилась мне на шею? А если это будет подсадная утка, к примеру, проститутка, которой заплатили, чтобы опорочить моё имя, ты так же поступишь?

— Н-нет, но Патил не проститутка…

— Какая разница? Падма просто сильно обрадовалась, когда я пообещал организовать ей экскурсию во дворец, не сдержала эмоций и обняла меня. Ничего эротичного, предательского и чего-то такого.

— Ты всем девочкам предлагаешь экскурсию во дворец?! — обиженным тоном спросила Грейнджер.

— Нет. Только или милым и расстроенным, какой выглядела ты во время нашей первой встречи, или же если это принесёт полезные связи с такими людьми, как с Патилами.

— Патилы? Какая польза от парочки симпатичных волшебниц?! — с горькой иронией спросила Грейнджер.

— От девушек-близняшек, конечно, польза может быть разной, но если их отец миллионер, который вскоре может стать миллиардером, то такие знакомства полезны для бизнеса. В любом случае нам рано думать о том, чем забита твоя голова.

— Ни о чём таком я не думаю…

Щеки Гермионы предательски заалели, выдавая её с головой.

— Погоди! — решила она перевести тему, следуя тактике «лучшая оборона — нападение». — Сестры Патил — дочери мультимиллионера?

— А ты не знала? — удивился Ричард. — Я сразу понял это, как только услышал их фамилию.

— То есть, ты дружишь с Падмой из корыстных интересов? — спросила Грейнджер. — Со мной тоже?

— Гермиона, стоит понимать, что человек моего круга не может дружить с кем попало. Репетиторы ремнем по заднице вбивают в мозг мысль, что не стоит порочить имя связями с маргиналами. При этом поощряется заведение полезных знакомств. Но никто не запрещает дружить с тем, кто нравится, если общение с этим человеком не нанесет вреда репутации и чести. То есть Джастин и Падма — это полезные знакомства. Люди, с которыми обязан дружить любой разумный человек моего круга. А ты… Гермиона, скажи откровенно, какие от тебя полезные связи?!

Гермиона обиженно надулась.

— Не обижайся, — примирительным тоном произнёс Ричард. — Но на самом деле, я же дружу с тобой не из-за родителей-стоматологов. Мозгов мне и своих хватает. Так какие корыстные цели я могу преследовать в дружбе с тобой?

— То есть, я тебе нравлюсь? — тихо пробормотала Грейнджер.

— Конечно, Гермиона. Мне нравится твоя непосредственность, пробивная сила и цепкий ум. Пойдем на ужин.

— Не пойду, все увидят, что я плакала.

— Тогда пойдем на кухню, там тебя увидят только домовые эльфы.