Ричи

— Что, Блэк? — с любопытством спросила Грейнджер.

— Да я… — неуверенно начал Поттер. — Ну, после того, как Сириус дважды пробрался в Хогвартс, я думал о том, как сообщить ему, что он уже амнистирован? Как удержать от глупостей?

— Пф! — усмехнулся Ричард. — Всего лишь?

— Ричи, ты знаешь, как ему помочь? — с надеждой и мольбой посмотрел на друга Поттер.

— Легко! Есть у меня одна идея…

Глава 50

Последние несколько дней снег валил стеной. Ранним воскресным утром тринадцатого декабря студенты, которым в этот выходной день вдруг расхотелось бы нежиться в уютной постели (если бы такие нашлись), могли бы наблюдать безоблачное небо. Вся территория вокруг школы оказалась завалена толстым снежным покровом. Если выйти на улицу в сторону поля для квиддича, то можно обнаружить здоровяка Хагрида, который огромной лопатой, больше похожей на ковш бульдозера, расчищает дорожки.

Возле Хагрида кружили два пса. Первым был Клык — огромная серая собака неопределённой породы, с высокой вероятностью в предках которой отметился неаполитанский мастиф. Второй пёс, по кличке Черныш, размером был поменьше, с черной кучерявой шерстью, аналогично неустановленной породы.

Осенью злющий профессор Снейп вышел из замка, двигая перед собой в воздухе эту связанную собаку. Снейп собирался выкинуть кобеля подальше за пределы Хогвартса, но Хагриду стало жалко пса, и он забрал его себе. Как лесник выяснил у профессора зельеварения, над этой собачкой пошутили студенты, запустив её в Хогвартс. Хагриду пришлось клятвенно заверить профессора Снейпа, что он не отпустит собаку от себя и не даст ей забежать на территорию замка.

Хагрид был увлечен работой, ведь ему предстояло прокопать дорожки на огромной территории. Он работал со скоростью трактора и с не меньшей эффективностью. Пожалуй, коммунальные службы любого города с радостью приняли бы на работу такого дворника. Эффективность как у техники, а на покупку трактора, запчастей и топлива тратиться не надо. Разве что зарплату платить нужно побольше, чтобы рабочий не протянул ноги с голода, но даже так экономия вышла бы существенной.

Как бы ни был силен и вынослив лесник, он всё же живой и имеет свойство уставать. В какой-то момент Хагрид тяжело вздохнул и прислонил лопату к сугробу. Огромной пятерней он смахнул со лба пот.

С хрустом, который напоминал треск ломающегося полена, здоровяк расправил широкие плечи. За время уборки снег успел попасть практически на всю одежду Хагрида и облепил его с ног до головы. Он напоминал огромного снеговика, которому приделали бороду.

Повернув голову в сторону замка, лесник замер с приоткрытым ртом и выпученными глазами.

— Эта-а… Чего это такое?

Хагрид продолжал неотрывно смотреть на стену замка. Если бы не его гигантский рост, то по размеру глаз можно было бы подумать, что в предках лесника отметились домовые эльфы — настолько сильно он их округлил.

Чёрного кобеля заинтересовала реакция лесника. Собака повернула голову в сторону замка и так же замерла на месте, словно её заморозили. Пожалуй, в мире не найти более изумленной собаки: нижняя часть её пасти устремилась к снежному насту, а глаза полезли из орбит.

— Ау?!!!

В этом собачьем возгласе было намешано столько эмоций, что любой человек понял бы, что пёс неизмеримо ошеломлён и обескуражен.

Кобель не удержался на лапах и рухнул на задницу. Он неотрывно таращился на стену замка.

— Это да, Черныш… — протянул Хагрид и пятерней почесал в затылке. — Это что же делается? Кто же так хулиганит?

Собака наклонила голову в правую сторону, словно пытаясь поймать лучший ракурс. Казалось, она удивлена ещё больше. Пес так и застыл: сидя, свесив язык набок, с выпученными, словно у жабы, глазами и с приоткрытой пастью. С кобеля в этот момент можно было ваять скульптуру под названием «Офигевание».

— Это… — с задумчивым видом потеребил бороду лесник. — Наверное, нужно позвать Макгонагалл.

Хагрид решил не откладывать вызов начальства и тут же пошел в замок. Когда он через некоторое время вернулся в компании профессора Макгонагалл, Черныш всё так же продолжал сидеть с крайне ошарашенным видом.

Лесник махнул здоровенной рукой так, что невозможно было отследить её траекторию.

— Вот! — сказал он.

Профессор Макгонагалл сразу обратила внимание на собаку. Она стала её внимательно разглядывать.

— Наверное, на вашей собаке, Хагрид, кто-то использовал Конфундус, — с видом знатока сказала она.

— Да не-е-е-т, — протянул лесник и уже более целенаправленно показал ладонью на стену замка. — Это… Я не о кобеле, а об этом.

Минерва Макгонагалл обернулась в сторону замка. Она резко распахнула глаза и застыла.

— Э-э-э… — вырвался у неё из горла протяжный звук, словно из колонок зависшего компьютера. — Что за ху-у… художества?! И какого ху-у… художника это тут делает?

Судя по тону, которым это говорилось, изначально заместитель директора хотела высказаться более ёмко и красочно, но привычка преподавателя говорить с оглядкой на детей заставила её поправиться.