Рифтеры (Сборник)

Палуба установки простирается на расстояние, рав­ное половине площади городского квартала. На дальнем конце располагаются взлетно-посадочная площадка для вертолетов с пристроенным к ней лифтом и огромный подъемный кран, которому подрезали сухожилия; он ле­жит поперек крыши, согнутый под каким-то невероятным углом; его помятые стойки и поперечные балки слегка помялись от удара. Копёр, установленный ближе, выгля­дит относительно целым, пронзая небо, словно прово­лочный фаллос. Кларк останавливается в отбрасываемой им тени, заходит в кабинку, из которой когда-то управ­ляли платформой. Теперь это развалина прямоугольной формы, все четыре стены обрушены, а крыша и вовсе оторвана, валяется чуть дальше на палубе. Здесь рань­ше был пульт управления и электроника – Лени узнает очертания оплавленных приборов.

Разрушение настолько полное, что Кларк может про­сто перейти на главную палубу, переступив через остатки стены.

Все это пространство – видимость без всяких пре­пятствий и помех – тревожит ее. В течение целых пяти лет она пряталась в тяжелой, успокаивающей темноте се­верной части Атлантического океана, но здесь, наверху... здесь взгляд простирается до самого горизонта. У Лени такое чувство, будто она нагая, как будто она мишень, видимая с любого расстояния.

На дальней стороне платформы она видит крохотную фигурку Лабина: тот стоит, опираясь спиной на ограж­дение. Кларк направляется к нему, обходя обломки и не обращая внимания на вьющийся над ней крикливый хоровод чаек. Приблизившись к краю, она справляется с внезапно нахлынувшим головокружением: перед ней расстилается архипелаг Сейбл – цепочка ничтожно ма­лых песчаных пятнышек посреди бескрайнего океана. Ближайший островок, впрочем, выглядит довольно боль­шим, его хребет покрыт коричневатой растительностью, а пологий песчаный берег тянется далеко на юг. Кларк кажется, что далеко-далеко она видит какие-то крошеч­ные, беспорядочно движущиеся крапинки.

Лабин медленно поворачивает голову из стороны в сторону, смотря в бинокуляр. Внимательно изучает ост­ров. Когда Кларк подходит к ограждению, Кен молчит.

– Ты знал их? – негромко спрашивает она.

– Не исключено. Я не знаю, кто был здесь, когда это случилось.

«Мне жаль», – едва не говорит она, но зачем?

– Может быть, они видели, что произойдет, – пред­положила она. – И успели спастись.

Он не сводит взгляда с береговой линии. Окуляры бинокля торчат трубчатыми антеннами.

– А разве не опасно стоять вот так, в открытую? – спрашивает Кларк.

Лабин пожимает плечами, проявляя удивительное, жуткое безразличие к опасности.

Лени пристально всматривается в береговую линию. Те самые движущиеся крапинки немного увеличились в размере: они похожи на каких-то живых существ. Похо­же, они движутся к платформе.

– А когда, по-твоему, это произошло? – Ей почему- то кажется важным заставить его говорить.

– С последнего сигнала от них прошел год, – гово­рит он. – Платформу могли сжечь в любой момент за это время.

– Может, даже на прошлой неделе, – замечает Кларк.

Когда-то их союзники более добросовестно подходили

к обмену сообщениями. Но даже так затянувшееся молча­ние не всегда что-то значило. Для разговора приходилось ждать, когда никто тебя не слышит. Соблюдать предель­ную осторожность, чтобы не раскрыться. Контакты и корпов, и рифтеров и раньше время от времени замол­кали. И даже сейчас, после годового молчания, можно было надеяться на то, что новости все-таки придут. И это может произойти в любой день.

Только, разумеется, не сейчас. И не отсюда.

– Два месяца назад, – говорит Лабин. – По мень­шей мере.

Она не спрашивает, откуда ему это известно. Только следит за берегом, который Кен так пристально изучает.

«О, Бог мой».

– Там ведь лошади, – удивленно шепчет она. – Ди­кие лошади. Ничего себе!

Сейчас животные были настолько близко к ним, что их нельзя не заметить. Помимо воли в сознании Лени возникает видение: Алике в ее тюрьме на морском дне. Алике, говорящая: «Это самое лучшее место, в котором я могу оказаться».

«Интересно, – думает Кларк, – а что бы она сказала сейчас, видя этих диких животных».

Хотя, если подумать, это зрелище вряд ли так уж силь­но впечатлило бы ее. Она же была дочкой корпа. Ей еще и восьми не исполнилось, а девочка, наверное, уже дважды совершила кругосветное путешествие. А возмож­но, у нее была и собственная лошадь.

Табун в панике несется вдоль песчаного берега. «Что они здесь делают?» – с удивлением думает Кларк. Сейбл трудно было назвать островом и до того, как поднявшееся море разделило его; он всегда был лишь чрезмерно раз­росшейся песчаной дюной, медленно ползущей под воз­действием ветра и течений вдоль истощенных нефтяных месторождений шельфа. На этом конкретном острове не было ни деревьев, ни кустарников – только грива трост­никовой травы, покрывавшая вершину каменной гряды, похожую на спинной хребет. Казалось невероятным, что такой крохотный кусочек земли может обеспечить жизнь таким большим животным.