Рифтеры (Сборник)

– Хорошо, хорошо. – Джоэл глубоко вздыхает. – Сколько у нас гидрокса?

Она спускается и проверяет вентиль на каскаде:

– Шестнадцать тысяч. Какой у нас объем?

– Небольшой, – он хмурится, действуя так, словно пытается сосредоточиться. – Ты сказала, глубина около двухсот метров, что дает нам примерно двадцать атмосфер, когда ты задраила люк. Где‑то минут сто у нас есть. – Он пытается рассмеяться, но не получается. – Если они все‑таки пошлют помощь, то им лучше сделать это побыстрее.

Лени ему подыгрывает:

– Могло быть и хуже. Сколько бы мы протянули, если бы задраили люк, скажем, на тысяче метров?

Его трясет.

– О… Двадцать минут. А до дна тут примерно четыре тысячи, и так далеко, гидрокса бы хватило, скажем, минут на пять максимум. – Он хватает ртом воздух. – Сто восемь минут не так плохо. Многое может случиться за сто восемь минут…

– Интересно, успели ли они уйти, – шепчет Кларк.

– Что ты сказала?

– Были и другие. Мои… друзья. – Она качает головой. – Они собирались доплыть до берега.

– До континента? Но это же безумие!

– Нет. Могло сработать, если только они достаточно далеко уплыли…

– Когда они ушли? – спрашивает Джоэл.

– Где‑то за восемь часов до твоего прибытия.

Кита ничего не отвечает.

– Они могли успеть, – настаивает Лени, ненавидя его за это молчание.

– Лени, на таком расстоянии… не думаю.

– Это возможно. Ты не можешь просто… О нет…

– Что? – Джоэл вертится на своей привязи, старается разглядеть то, что видит она.

В полутора метрах под ногами Кларк игла морской воды пробивается из‑под люка, ведущего в кокпит. Еще две появляются прямо на ее глазах.

По ту сторону иллюминатора вода становится темно‑синей.

Океан пробивается в «Рыбу‑бабочку», забивает атмосферу в угол. Его давление не ослабевает.

Синий уходит. Скоро останется лишь тьма.

Кларк видит, что Джоэл не сводит глаз с люка. Но не того текущего предателя, который позволил врагу проникнуть внутрь; этот сейчас уже скрылся под двумя метрами ледяной воды. Нет, Кита смотрит на шлюзовой люк, расположенный внизу, который последний раз открывался и закрывался на станции «Биб». Он утоплен в палубе, обернувшейся стеной, его целостность непоколебима, вода только начинает захлестывать его нижний предел. И Кларк прекрасно знает, о чем думает Джоэл, потому что такие мысли приходят в голову и ей.

– Лени, – говорит он.

– Я тут.

– Ты когда‑нибудь пыталась себя убить?

Она улыбается:

– Естественно. А кто не пытался?

– Но, похоже, не сработало.

– По‑видимому, нет, – соглашается Лени.

– Что случилось? – голос у него спокойный, хотя сам пилот дрожит, а вода почти добралась до кресла.

– Да ничего особенного. Мне было одиннадцать. Налепила наркопластырей по всему телу. Вырубилась. Очнулась в госпитале, на бюджетной койке.

– Ни хрена себе. Еще чуть‑чуть, и попала бы в отделение для беженцев.

– Ну да, мы были не слишком богатые. К тому же там оказалось не так уж плохо. У них по штату даже психологи полагались. Я сама одного видела.

– Да? – его голос снова задрожал. – И что она сказала?

– Он. Сказал мне, что в мире куча людей, которым он нужен гораздо больше, чем мне, и что в следующий раз, когда я захочу внимания, то лучше привлечь его каким‑нибудь способом, не тратящим деньги налогоплательщиков.

– В‑в‑вот к‑к‑к‑козел. – Джоэла основательно трясет.

– На самом деле нет. Он был прав. И я никогда больше ничего такого не пробовала, поэтому его метод, можно сказать, сработал. – Кларк соскальзывает в воду. – Я поменяю смесь, а то у тебя сейчас приступ начнется.

– Лен…

Она скользит на дно отсека, возится там с вентилями. Высокое давление превращает кислород в яд; чем глубже они погружаются, тем меньше воздуходышащие могут вытерпеть, не срываясь в конвульсии. Ей уже приходится во второй раз обеднять смесь. Сейчас она и Джоэл дышат однопроцентным кислородом.

Если он проживет достаточно долго, то скоро начнутся другие проблемы, которые Лени уже не сможет контролировать. У пилота нет нейроингибиторов рифтера.

Ей приходится подняться и снова встретиться с ним лицом к лицу. Лени задерживает дыхание, нет смысла переключаться на электролизер из‑за жалких двадцати или тридцати секунд. А так хочется это сделать, просто остаться здесь, внизу. Пока она тут, он не сможет ни о чем ее попросить. Кларк в безопасности.

Но за всю свою жизнь она никогда не могла признаться себе в трусости.

Лени появляется на поверхности. Кита все еще смотрит на люк и открывает рот, готовясь заговорить.

– Эй, Джоэл, – быстро реагирует она, – ты уверен, что не хочешь, чтобы я нырнула? Зачем использовать твой воздух, когда мне он не нужен?

Он качает головой.

– Я не хочу провести последние пару минут, слушая голос машины, Лени, пожалуйста. Просто… останься со мной.

Она отворачивается от него и кивает.

– Твою мать, Лени. Мне так страшно.

– Я знаю, – тихо говорит она.

– Это ожидание, просто… Господи, Лени, да на такое даже шелудивую собаку нельзя обрекать. Пожалуйста.

Она закрывает глаза, ждет.

– Открой люк, Лени.

Кларк мотает головой:

– Джоэл, я даже себя убить не смогла. В одиннадцать лет не получилось. И… прошлой ночью тоже. Как я могу…