Рифтеры (Сборник)

Для Кларк выбор между акулами и людьми оказался не так уж прост. Сделав его, она заплатила свою цену: теперь Лени скучала по темноте.

Ночь, пусть даже безлунная и облачная, пасовала пе­ред возможностями рифтерских линз. На земле существовало очень мало мест, способных ослепить их. Светонепроницаемые комнаты. Пещеры и морские глубины, где нет биолюминесценции. И нигде больше. Роговичные накладки обрекли Кларк на вечную зрячесть.

Разумеется, она в любое время могла их снять. Довольно простая процедура, едва ли отличающаяся от замены обычных контактных линз. Но Лени уже очень смутно помнила, как выглядят ее глаза от природы: они были бледно‑голубыми настолько, что зрачки почти сливались с белками. Вроде как смотреть в морской лед. Ей говорили, что взгляд у нее холодный и сексуальный.

Кларк не снимала линзы почти год. Она носила их рядом с друзьями, врагами и любовниками. Не снимала даже во время секса и не собиралась сбрасывать сейчас, перед незнакомцами.

Если ей хотелось оказаться во мраке, то приходилось закрывать глаза. В миллионной толпе беженцев это было не так‑то просто сделать.

Лени нашла пару квадратных метров пустоты. Бежи съеживались под одеялами и хлипкими навесами поблизости, спали или трахались в темноте, которая им приносила хоть какое‑то уединение. Как и говорил Амитав, они оставили ее в одиночестве и даже предоставили ей больше пространства, чем давали друг другу. Кларк лежала на крохотном пятачке песка, на своей собственной территории, и закрывала глаза, спасаясь от блистающей тьмы. Шел легкий дождь; гидрокостюм не промокал, но капли стекали по лицу, словно ласкали.

Лени уносило прочь. Ей показалось, что в какой‑ то момент она задремала, но, когда над головой дваж­ды пролетели «оводы» – темные бесшумные эллипсы, слишком тусклые для невооруженных глаз, – Кларк их видела и каждый раз готовилась ринуться к океану, но дроны ее не замечали.

«Нет приказа, – подумала она. – Они видят только то, на что запрограммированы».

А может, Лени зря боялась, и сенсоры ботов не отличались особой тонкостью настройки, не видя ее имплантаты. То ли у тех была слишком слабая аура, то ли машины летели высоковато. Может, «оводы» не настолько глубоко проникали в электромагнитный спектр, и Лени суетилась зря.

«В тот первый раз я была совсем одна, – думала Кларк. – Весь пляж закрыли. Могу поспорить, в этом и дело. Они реагируют на посторонних...»

Как и Амитав. Он начинал ее серьезно беспокоить.

* * *

Старик появился у циркулятора на следующее утро с мертвым «оводом» в руках. Тот немного походил на панцирь черепахи, который Лени когда‑то видела в музее, только его брюхо усеивали отверстия и торчащие инструменты. Бота раскололо по экваториальному шву, вдоль разлома шли черные кляксы.

– Вы не можете его починить? – спросил Амитав. – Хотя бы частично?

Кларк покачала головой:

– Я ничего не знаю об «оводах».

Но панцирь все же подняла. Внутри под слоем сажи гнездилась сожженная электроника.

Лени провела пальцем по маленькой выпуклости, под слоем грязи ощутила шершавость составных линз визуального узла. Какие‑то детали казались смутно знакомыми, но...

– Нет, – подытожила Кларк, кладя рухлядь на песок. – Извините.

Амитав пожал плечами и сел, скрестив ноги.

– Я и не ждал. Но человек всегда питает надежду, а вы, кажется, очень близко знакомы с машинами...

Она слабо улыбнулась, по‑новому чувствуя имплантаты, теснящиеся в грудной клетке.

– Я думал, вы отправитесь к ограждению, – сказал индус, немного помолчав. – Там вас пропустят, когда увидят, что вы – одна из них.

Лени посмотрела на восток. Там, вдалеке, из тумана человеческих тел и вытоптанных кустарников вздымались пограничные башни. Она слышала, что между ними были натянуты высоковольтные линии и колючая проволока. До нее доходили слухи о беженцах, отчаявшихся настоль­ко, что они даже успевали взобраться на семь или восемь метров вверх, прежде чем умирали от тока и множества ран. Изувеченные останки оставляли гнить на проводах то ли в качестве устрашения, то ли от простой халатности. Истинных причин никто не знал, но так гласила история.

Кларк понимала, что все это сказки вроде крокодилов в канализации. В такую хрень не верил никто старше тринадцати лет, а у людей здесь, несмотря на все их количество, не хватило бы воли даже гаражную распродажу устроить, не говоря уж о том, чтобы укрепления атако­вать. Какое там слово использовал Амитав?

«Покорные».

Но было даже немного жаль. Лени никогда не видела ограждений, и посмотреть на них хотела.

В жизни признанного мертвым куча мелких недостатков.

– У вас же есть дом, куда можно вернуться. Вы же не хотите остаться здесь, – принялся подстрекать Амитав.

– Нет, – ответила она на оба вопроса.

Он принялся ждать. Кларк тоже.

Наконец индус встал и посмотрел на мертвого «овода».

– Понятия не имею, почему этот рухнул. Обычно они очень хорошо работают. Вы же видели, как парочка тут пролетала, да? У вас пустые глаза, но они не слепы.

Кларк выдержала его взгляд, но промолчала.

Он пнул обломки носком ботинка, а потом бросил:

– У этих такие же.

И ушел.

* * *