Рига. Ближний Запад, или Правда и мифы о русской Европе

Ближе к католическому Рождеству в разных местах Риги появляются странные конструкции – из самых разных материалов, разных размеров и форм, разве что в конфигурации есть что-то общее, коническое. Далеко не каждый из этих арт-объектов вызывает ассоциации с рождественско-новогодней елкой, но все они являются фантазиями именно на ее тему. Ежегодная акция, длящаяся с начала декабря до середины января, пышно называется фестиваль «Путь рождественских елок» (

Ziemassēvtku egļu ceļљ) и имеет свой сайт с обновляемыми картами объектов (даже с русскоязычными версиями). Так Рига «отрабатывает» присвоенное самой себе звание родины рождественской елки.

На Ратушной площади, рядом с Домом Черноголовых в брусчатку вмурована восьмиугольная плита – якобы на том самом месте, где в 1510 году впервые в мире установили и нарядили родившуюся в лесу елочку. Имеется, ясное дело, и легенда – согласно ей, как раз эти самые Черноголовые (купцы братства святого Маврикия, о котором позже) «из лесу елочку взяли домой» – привезли в город самое рослое дерево, какое сумели найти, чтобы горожане могли зимой греться у большого костра. Но пока для него искали место, ель украсили, чем могли, местные дети – с этого, мол, и пошел обычай. Это, конечно, сказка, а документальные свидетельства о том, как в столице Ливонии наряжали елку в 1510‑м, обрывочны и туманны. Что, разумеется, не помешало Риге громко отметить пятисотлетие события под Рождество 2010‑го. Еще громче были полуанекдотические международные скандалы, предварявшие юбилей.

Понятно, что «Родина рождественской елки» – туристический бренд. Зимние праздники – всемирный «час пик»: миллионы людей едут отмечать их куда-нибудь подальше от дома, и заманить побольше народу к себе – задача любого города с амбициями туристической столицы. Вон, финны вовремя подсуетились, объявив местом жительства Санта-Клауса свой городок Рованиеми – и теперь там в каждом декабре столпотворение (даром, что ни святой Николай Мирликийский, послуживший прообразом Санта-Клауса, ни компания «Кока-Кола», чьим рекламным лицом он стал в 1930‑х годах, чтобы в этом качестве покорить мир, не имеют к Финляндии ни малейшего отношения). И когда Рига заявила свои права на елку, у нее моментально объявились конкуренты.

Сколько-нибудь достоверных данных о том, кто, где и когда именно положил начало едва ли не самому популярному в сегодняшнем мире обычаю, нет и быть не может. Традиция украшать деревья коренится в глубокой языческой древности, а к христианскому Рождеству этот ритуал, как считается, приспособили в средневековой Германии. Но ведь Рига начала XVI века была немецким городом – так что упоминание о рижской елке 1510 года вполне объяснимо. Вот только власти других городов некогда немецкого ареала находят собственные доказательства «права первородства» – ничуть не менее шаткие, но отсылающие к еще более седой старине. Например, таллинцы объявили, что у них елку нарядили на семьдесят лет раньше, а значит, новогодние туристы должны ехать в Эстонию. Тогдашние хвойные межгосударственные страсти рижский мэр Ушаков иронично назвал «елочной войной». Жертв и разрушений удалось избежать: помирились на том, что родина обычая – Ливония, в которую входили и Рига, и Ревель (нынешний Таллин).

Рождественские традиции – такое же немецкое вложение в будущую туристическую индустрию будущей латвийской столицы, как рижская готика. Главный всемирный зимний праздник с его елками, елочными игрушками, гофмановским «Щелкунчиком» – в первую очередь германское изобретение. В этом легко убедиться, съездив, например, в баварский Ротенбург-на-Таубере, где Немецкий музей Рождества занимает целый квартал и круглогодично продаются гирлянды, шары и щелкунчики. Рига, будучи в деле эксплуатации рождественского духа прилежным учеником, упирает не на количество, а на уникальность. В здешних музеях елочных игрушек куда меньше, зато рижский экспонат – один из самых старых в мире.

В Музее истории Риги и мореходства (Rīgas vēstures un kuģniecības muzejs), в свою очередь – старейшем музее города, страны и вроде бы даже всей Прибалтики, на третьем этаже можно увидеть довольно невзрачный круглый камешек с приделанным к нему железным крючком – этому елочному украшению, так не похожему на привычные нам, два с половиной столетия. Его в первом десятилетии XXI века нашли во время раскопок в Старушке на улице Вальню – среди вещей, принадлежавших богатой купеческой семье. Находку поместили в запасники, где она лежала в безвестности до того момента, когда Рига объявила себя елочной родиной – тут-то шарик и стал жемчужиной экспозиции.