Рихард Зорге

О Рихарде Зорге сохранились письменные воспоминания людей, знавших его лично. Немалый интерес представляют характеристики, которые давали своему руководителю члены организации. Теперь мы можем как бы их глазами взглянуть на Зорге, разгадать секрет его обаяния, воздействия па соратников. Бранко Вукелич отзывается о своем друге так: «Мы всегда встречались как политические товарищи, свободные от каких бы то ни было дисциплинарных формальностей. Зорге никогда не приказывал. Он просто убеждал нас в том, что нужно сделать в первую очередь, что во вторую, или рекомендовал тому или иному из нас наилучший путь решения поставленной задачи, или спрашивал наше мнение, как поступать в том или ином случае. В действительности Клаузен и я были лишь сознательными сотрудниками, и мы часто действовали по своему усмотрению. Тем не менее в течение последних девяти лет, за исключением одного или двух случаев, когда Зорге выходил из равновесия, он, как правило, никогда не был формалистом, и даже тогда, когда был расстроен и сердит, он просто обращался к нашей политической сознательности и чувствам дружбы к нему, не прибегая к каким-либо другим формам давления на пас. Он никогда не запугивал других и никогда не поступал так, чтобы его действия можно было истолковать как угрозу или как обращение к формальным дисциплинарным положениям. Это красноречиво говорит о том, что паша группа носила добровольный характер. На протяжении всего периода нашей совместной работы среди пас царила такая же атмосфера, какая была в марксистском клубе. Частично это объясняется личными качествами Зорге, но я припоминаю, что отношения между товарищами в Париже были в основном такими же».

Макс Клаузен чаще других видел Зорге в быту. «Рихард был умерен во всем. Если ему и приходилось в силу необходимости бывать в компаниях, то пил он не больше других, но вообще-то был не охотник до вина. Когда мы оставались вдвоем, никогда к вину не притрагивались. У нас находилось более важное дело…

То, что Рихард был связан со многими женщинами, как говорят на Западе, не соответствует действительности. Женщины, с которыми общался Рихард, в том числе с женой Отта, подчас, сами того не ведая, помогали нам в работе. Рихард рассказывал мне, что Отт без помощи Рихарда едва ли мог послать разумное сообщение гитлеровскому правительству, так как он едва ли мог получить такую информацию, которую давал ему Рихард, поскольку у него, конечно, не было таких связей, какие были у Рихарда. Образованный, энергичный, строгий, очень требовательный в работе, внимательный и чуткий товарищ, настоящий коммунист – вот каким был Рихард. Зорге был одним из величайших работников в разведке».

Одзаки и Мияги преклонялись перед умом Зорге, его эрудицией, умением легко разбираться в самых запутанных вопросах внешней и внутренней политики государств, перед его бесстрашием и убежденностью; они считали Зорге образцом коммуниста. По их мнению, перед непреклонной логикой Зорге был бессилен самый изощренный ум; Зорге умел воспитывать ненавязчиво, без риторики и громких фраз; он заставлял думать и неизбежно приходить к тем выводам, к каким раньше пришел сам, анализируя обстановку.

Таков был Рихард Зорге, руководитель организации, человек чистый, убежденный, посвятивший свою жизнь бескорыстному служению социалистической Родине. «Грязь но пристает к алмазу», – гласит восточная пословица. Он был таким алмазом.

Созданная им организация, подобно чуткому сейсмографу, мгновенно реагировала на все подземные толчки международной политики. Если 1933-1935 годы являлись в основном периодом создания организации, ее развертывания и упрочения, а информация, добытая группой, представляла собой исходный, оценочный материал, то с 1935 года в унисон с мировыми событиями деятельность организации оживилась, информация приобрела значимость.

Одзаки укрепился в обществе по исследованию проблем Восточной Азии, начал выступать как журналист и публицист. Как специалист по Китаю, Одзаки то и дело получал запросы из разных кругов, в частности и от правительства. «Так как я часто получал приглашения читать лекции в разных местах Японии, я имел превосходные возможности изучать общественное мнение на местах».