Александр Ярушкин, Леонид Шувалов

Рикошет. Тактика

Сборник

* * *

Рикошет

1

Разбираю папки с бумагами. Месяц назад побросала их в сейф, и теперь на полках хаос. А тогда… Тогда мне нужно было сделать кучу дел:

1. Забежать к Маринке за шикарными итальянскими солнцезащитными очками;

2. Заскочить к Люське. В прошлом году она привезла из Москвы потрясный купальник. Два часа в ГУМе за ним давилась. Думала похудеть – взяла на два размера меньше, а получилось наоборот. Вот и пожертвовала мне;

3. Попасть в парикмахерскую;

4. Решить, какие тряпки могут понадобиться;

5. Выслушать последние мамины наставления о том, как следует вести себя в незнакомом обществе молодой незамужней девице, с кем дружить, как загорать, что есть, чтобы поправиться и стать похожей на человека, что пить и в каких количествах;

6. Позвонить Толику. Утешить, что замуж не выйду и он со своими восьмиклассниками может спокойно готовить школу к новому учебному году и ждать моего возвращения…

Разложив все по полочкам, закрываю сейф. С тоской смотрю на стол. Мария Васильевна могла бы и вытереть его перед моим появлением из отпуска. Нахожу засохшую, твердую как камень тряпку и, плеснув на стол воды из позеленевшего графина, отмачиваю ее в лужице. Отжав над урной, начинаю ровными кругами протирать столешницу. Добиваюсь идеальной чистоты, опускаюсь на стул и поднимаю трубку телефона.

Раздается голос шефа:

– Прокурор Ковров.

Вежливо здороваюсь и слышу, как он усмехается:

– Лариса Михайловна, кажется, мы сегодня виделись… – Он делает паузу. Должно быть, смотрит на часы. Потом добавляет: – Сорок минут назад.

– Сорок пять, – уточняю я и жалуюсь, что не знаю, куда приложить восстановленные за время очередного отпуска силы; обижаюсь, что обо мне забыли; плачусь, что и заняться-то нечем – ни одного дела в производстве.

– Дело для тебя уже готово, – успокаивает Павел Петрович. – Зайди… через четверть часа.

Кабинет шефа небольшой, сумрачный. Солнечный свет с трудом пробивается сквозь пропыленную листву старых, по-городскому корявых тополей. Поэтому под высоким потолком постоянно горит раскидистая пятирожковая люстра. Форточка открыта, но запах табака не выветривается, впитался в стены.

Павел Петрович делает приглашающий жест. Как благовоспитанная девица, придерживаю воображаемую юбку и сажусь. Шеф неодобрительно косится на мои джинсы.

Он у нас только с виду суровый, а в сущности – хороший и добрый. Когда я пришла в прокуратуру после окончания института, ужасно его боялась. Прямо тряслась от страха, если вызывал. Павел Петрович заметил это и стал подолгу беседовать со мной. Расспрашивал о жизни, о родителях, о друзьях. Пригласил домой на чай. Жена у шефа оказалась прекрасной женщиной. Очень любит своего Пашечку. Когда она так назвала шефа, я смутилась, а шеф еще больше. После этого визита мое отношение к прокурору изменилось.

Павел Петрович кладет ладонь на картонные корочки уголовного дела. Пытаюсь разобрать, что там написано, но читать вверх ногами неразборчивую надпись весьма непросто. Кашлянув, Павел Петрович говорит:

– Если откровенно… Не хотел сразу наваливать на тебя такое дело…

Нечего сказать, начало многообещающее! Я заинтригована. Однако внешне – само спокойствие.

– Но больше некому, – продолжает он. – Селиванов совсем зашился с взяточниками из треста «Огнеупор». Валентина, сама знаешь, снова в декрет ушла…

Прежде чем успеваю сообразить, что я не на крымском песочке, а в кабинете прокурора, у меня вырывается:

– Да, Кирилл разохотился. Сына ему подавай!

Шеф смотрит укоризненно. Словно хочет сказать: «Тебе двадцать восемь, а все как девчонка!» Виновато опускаю глаза.

Ну и что, что двадцать восемь?! Выгляжу-то моложе! В автобусе часто слышу: «Девочка, передай на компостер». Ошибиться немудрено. Такая уж у меня фигура. И рост, как у современных девочек, – сто семьдесят. К тому же короткая стрижка. А что касается нескольких морщинок в уголках глаз, так о них знаю только я.

Слышу голос шефа:

– Не торопись с выводами. Дело неординарное. Перепроверь все как следует. Расследовала Валентина, но закончить не успела. Мнение у нее сложилось, но мне не хотелось бы, чтобы оно над тобой довлело…

Понимающе киваю и, чувствуя, что Павел Петрович к продолжению беседы не расположен, тихонько ретируюсь.

2

Труп Анны Иосифовны Стуковой обнаружили соседи по лестничной площадке. Обычно они помогали престарелой женщине в домашних делах, а тут их насторожило, что Анна Иосифовна второй день не показывается из квартиры.

Старушка была прелюбопытная. В возрасте семидесяти шести лет неплохо выглядела, носила парик, любила побаловаться рюмочкой коньяка и, вообще, не умела себе в чем-нибудь отказывать, хотя, проработав всю жизнь машинисткой в различных учреждениях, получала не очень большую пенсию.

Дело в том, что Анна Иосифовна была дочерью известного томского ювелира Иосифа Яковлевича Стукова и от нежного родителя унаследовала кое-какие безделушки. Среди них и перстенек с бриллиантом, стоимостью в сорок две тысячи.