«Рим». Мир сериала

К. Жуков: Он потом мог бы, как Бунша (в известном фильме «Иван Васильевич меняет профессию») жене своей говорить: «Меня царицей соблазняли, но не поддался я!» Вот он выбегает из паланкина…

Д. Пучков: Ворен — кремень, сразу сказал: «Что это вообще за распоряжения? Я римский гражданин, так только с рабами разговаривают, а я вам не раб, а римский гражданин. Отставить!»

К. Жуков: «Со всем уважением!» Клеопатра взвилась замечательно: «This insect refused me?»

Д. Пучков: Насекомое!

К. Жуков: Ну а когда прислали Пулло, так он…

Д. Пучков: «Легионер Тит Пулло для исполнения служебных обязанностей прибыл!» Красавец!

К. Жуков: Да, давай с размаху. Мне еще понравилось, как рабы-носильщики помогали воплями — типа давай-давай-давай! Класс! И только Ворен в палатке лежит: «Суки! Суки!»

Д. Пучков: Под эти завывания, да?

К. Жуков: Да-да. В общем, Пулло осилил. Клеопатре тогда было 21–22 года.

Д. Пучков: Один из лучших кадров: Пулло пришел в палатку, лег — уффф!

К. Жуков: «Ничего не хочу знать».

Д. Пучков: «Даже слушать не хочу». Молодцы. Вот такие антиисторичные выходки и делают весь сериал.

К. Жуков: Клеопатра тайно пробирается в Александрию, куда ее привезли, завернутую в какой-то чехол, чтобы их в городе не шлепнули. Ее сторонник, некий сицилиец, на лодочке без шума, без пыли…

Д. Пучков: Дон сицилийский.

К. Жуков: 

…перевез куда надо, но завернутую в одеяло, без всякой спецоперации. Она выбирается из одеяла, отряхивается и вдруг, как будто внезапно, видит Цезаря. «Кто это?»

Д. Пучков: Ха-ха-ха, десятка!

К. Жуков: Очень, очень круто! Этого всего не было, но сделано здорово. Клеопатру какой-то бешеной проституткой показали совершенно против исторической правды. «Моя госпожа искусная любовница» — да блин, с какого места она будет искусной любовницей?

Д. Пучков: С кем она тренировалась?

К. Жуков: Ее девственность дороже половины Египта стоит. Это же царский двор, там хуже, чем в деревне. Ты постоянно находишься под наблюдением сотни внимательных глаз, и шансов на личную жизнь у тебя никаких, пока замуж не выскочишь.

Д. Пучков: Это вам не Матильда, да?

К. Жуков: Конечно, 21–22 года — она, я почти уверен, ни разу мужчины близко не видела. Какая там на фиг искусная любовница, тем более упоротая постоянно!

Ну, в фильме как только Клепа заприметила, что Цезарь на нее глаз положил, немедленно переоделась в красивое и пошла всем угрожать, то есть Потину, Теодату Хиосскому и своему соправителю так называемому.

Д. Пучков: Своему мужу, да?

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: «Смешно смотришься на папином троне, муженек».

К. Жуков: Она отлично разобралась с Потином и Теодатом: «Оно не смеет со мной разговаривать. Оно должно умереть». — «Это был не я, это он меня подбивал!»

Д. Пучков: Молодец, впрудил сразу.

К. Жуков: Ну, короче, обоих…

Д. Пучков: И головы на штыри уже.

К. Жуков: 

Главное: стоят эти легионеры в пирамидке, и снизу им, как баскетбольный мяч, такая подача головы — оп!

Д. Пучков: Бодро!

К. Жуков: На самом деле их сразу-то не убили, потому что это были ключевые фигуры. Их нельзя было так просто взять и шлепнуть, они потом оба ураганили еще целый год. Клеопатра не угрожала Птолемею. Цезарь их публично помирил, и они правили вместе некоторое время, а Гай Юлий ими ловко манипулировал, при этом нешуточно увлекшись Клеопатрой. У них был роман, они то ли два, то ли три месяца пропутешествовали по Нилу, как в санаторий съездили.

Д. Пучков: В круиз.

К. Жуков: Да, но ему было уже крепко за 50, а ей то ли 21, то ли 22 года — молодая девочка, «хароший пэрсик сочный, прямо иии!»

Д. Пучков: Ну, с такой-то на многое можно оказаться способным.

К. Жуков: Да-да. Судя по портретам и скульптурной голове, которая вроде бы принадлежит ей, девочка была ничего себе, правда, ни разу не похожая на английскую актрису чернявенькую, которой дали эту роль в фильме.

Д. Пучков: Думаю, что ее специально показали такую коротко стриженную, обдолбанную — выглядит атас! Настолько неожиданно!

К. Жуков: Да. Клеопатра же была гречанка. И как положено породистой аристократке-гречанке, у нее черты лица были совершенно иные. Никакого отношения к современным грекам, больше похожим на чернявеньких цыган, она вообще не имела — крупный прямой нос, высокий лоб, видимо, она была не маленького роста по тем временам, потому что (опять же, отличительная черта аристократии) хорошо питалась и благодаря этому выросла.

Дальше по фильму Цезарь сожительствует с Клепой, а через флешбэки в Риме Сервилия сожительствует с Октавией лесбиянским способом, а беспокойные, склонные к майдану жители Александрии поднимают восстание и принимаются забрасывать дворец камнями. На самом деле это, возможно, было не совсем так, но источники хором сообщают, что жители столицы были крайне недовольны, тем более что их подначивал евнух Потин.