Римские войны. Под знаком Марса

На смену столетию кровавых смут в Риме пришла эпоха порядка. Его восстановителем был Гай Юлий Цезарь Октавиан – такое имя получил Гай Октавий, которого Цезарь, не имевший детей, в своем завещании объявил наследником и приемным сыном. Великий полководец сумел разглядеть в 18-летнем юноше, внуке своей сестры, незаурядные политические способности. Правда, в отличие от своего приемного отца, Октавиан не обладал ни дарованиями военного вождя, ни подлинным величием духа, ни дерзновенной решительностью. Зато он был терпелив и хитер, всегда действовал осторожно, тщательно рассчитывая каждый свой шаг. Не случайно его любимыми изречениями были: «Спеши медленно» и «Лучше сделать поудачней, чем затеять побыстрей». Благодаря этим своим качествам Октавиан смог почти полвека (30 г. до н. э. – 14 г. н. э.) удерживать власть над огромной державой и создал такой государственный строй, который просуществовал без существенных изменений более двухсот лет, обеспечив Риму невиданные дотоле мир и процветание. При этом, утвердив фактически неограниченную личную власть, Октавиан сделал это столь аккуратно и плавно, что большинство его современников искренне полагали, что в государстве возродился строй предков.

Октавиан всегда помнил о том, что главной причиной гибели его приемного отца стало стремление к откровенному единовластию. Наследник Цезаря, учитывая общественное мнение, не взял титула диктатора и тем более отвергал имя царя. Он стал называть себя принцепсом – первым гражданином. Поэтому новый строй, установившийся в Римском государстве, называют

принципатом. В то же время почетное звание императора, ранее даровавшееся войском победоносному полководцу, у Октавиана, как и у Цезаря, стало по решению сената пожизненным титулом. Последующие принцепсы тоже включали наименование «император» в свой официальный титул. Отсюда происходит второе название принципата – Империя. Вместе с тем, именуя себя императорами, принцепсы подчеркивали свои особые отношения с армией. Со временем в титул всех императоров превратилось и то почетное имя «Август» («Священный», «Возвеличенный богами»), которое сенат даровал Октавиану как «восстановителю республики».

Статуя императора Августа

Сам Август всегда подчеркивал, что превосходит остальных магистратов не властью, а авторитетом, основанным на его выдающихся заслугах перед отечеством. Он утверждал, что не принес никаких новшеств в государственный строй Рима, но, напротив, восстановил республику и стремится возродить нравы и обычаи предков. Действительно, при нем, как и во времена республики, ежегодно переизбирались и исполняли свои обычные обязанности должностные лица, собирались народные собрания, заседал сенат. Октавиан всячески подчеркивал свое уважение к древним республиканским традициям и учреждениям. Однако он, несомненно, лукавил, утверждая, что его особое положение в государстве основано только на его личном авторитете.

Подлинной основой власти Августа было объединение в одних руках полномочий проконсула и народного трибуна. Обе эти должности существовали и при республике. Проконсулы, т. е. должностные лица с властью консулов, назначались по решению сената управлять провинциями обычно сроком на один год. В назначенной им провинции они получали высшую военную, гражданскую и судебную власть. Плебейские трибуны, избиравшиеся народным собранием, имели право вносить законопроекты и, самое главное, налагать запрет на любые решения магистратов и сената. Август не придумывал этих должностей. Но он не только впервые объединил их в одних руках, но и получил их фактически на неограниченный срок и мог использовать на всей территории Римского государства. В этом заключалось важнейшее отличие его власти от власти магистратов во времена республики.

Трибунская власть по существу делала принцепса главой всего гражданского управления. Проконсульская же власть (империй) Августа, признанная высшей по отношению ко всем другим должностным лицам, делала его верховным главнокомандующим всех вооруженных сил государства. Под непосредственным управлением императора находились пограничные провинции, в которых были сосредоточены почти все легионы. Внутренние, мирные провинции, где почти не было войск, отошли к сенату. Ими управляли наместники, назначаемые, как и прежде, сенатом. «На словах,

– отмечает древний историк, – так было сделано, чтобы сенат безопасно получал доход с лучших частей державы, а принцепс нес опасности и труды, на деле – чтобы сенаторы были безоружны и не способны воевать и чтобы только он имел оружие и содержал солдат». На деле император контролировал также и наместников сенатских провинций.

Молодой Август