Римский орел

— Бей их, парни! Круши!

Римляне, колыхнувшись, устремились вперед, преследуя дикарей, которые еще несколько мгновений назад не сомневались в своей скорой победе. Теперь от их глумливой самоуверенности не осталось следа: они улепетывали, как зайцы, стремясь раствориться в густой лесной чаще.

Веспасиан, не спускавший глаз с Тогодумна, ринулся к колеснице. Однако вождь бриттов не был столь глуп, чтобы принять его вызов. Осознав, что битва проиграна, он что-то крикнул вознице, тот щелкнул кнутом, и колесница, развернувшись, понеслась по просеке в сторону побережья, давя и своих, и чужих. Веспасиан, разочарованно скрипнув зубами, вскочил на козлы ближайшей подводы и принялся обозревать поле боя. Повсюду, куда достигал взор, бритты бежали, а наступавшая с запада римская кавалерия безжалостно истребляла бегущих. По приближении к своим высокий всадник на белом коне отделился от атакующих и поскакал к легату.

— Никак Вителлий? — с сомнением пробормотал Веспасиан. Спустя мгновение предположение подтвердилось. Вителлий, салютуя, осадил перед ним скакуна.

— Трибун, откуда ты взялся, где был и что делал?

— Это долгая история, командир.

— Не сомневаюсь. И как только эта маленькая заварушка закончится, ты дашь мне в ней полный отчет.

С высоты дуба, росшего на холме, открывалась полная панорама происходящего, и Макрон, когда на его глазах в ходе сражения произошел решительный перелом, от радостного возбуждения едва не свалился землю. Он подскакивал, вертелся на ветке и бил кулаком в ладонь, глядя, как всадники Четырнадцатого легиона (а это мог быть только Четырнадцатый!) крушили врага, а воспрянувший арьергард Второго громил дикарей, стремясь сомкнуться с подмогой.

— Блестяще! Здорово! Просто великолепно! — Воодушевленный Макрон хлопнул Пиракса по плечу.

— Полегче, командир! — крикнул Пиракс, вцепляясь в ветку. — Ты ведь не хочешь, чтобы я навернулся.

Макрон лишь улыбнулся, не в силах сдержать ликование.

— Ага, ублюдки! Не нравится, да? Ты только глянь, как они драпают! Проскакивают сквозь лес, как дерьмо сквозь гуся!

— Некоторые бегут в нашу сторону, — негромко заметил Пиракс.

— Ясное дело. Те, которые посмышленее. Надеются, что болото поможет им улизнуть. Ох… ну и хрень! Самая настоящая хреновская хрень! Я, кажется, тебя понял.

— Да, командир. Мы, похоже, в ловушке. Они, конечно, разбиты наголову, но очень злы и запросто могут на нас отыграться.

— Понятное дело. — Макрон глянул вниз, на отдыхавших под дубом легионеров. — Пожалуй, тебе лучше спуститься к ребятам. И сказать, чтобы все поднимались сюда. А лошадей пусть отпустят. Сейчас от них все одно нет проку.

— Слушаюсь, командир.

Пиракс пополз вниз, предоставив Макрону в одиночестве наблюдать за завершающей фазой сражения. Фигурки бегущих варваров уже рассыпались по равнине, на них охотились римские конники и пехотинцы. Некоторые бритты бросали оружие, сдаваясь на милость преследователей. Разъяренные римляне щадили немногих, тех же, кого все-таки оставляли в живых, сгоняли в оцепленные караульными кучи. Посмотрев вниз, Макрон увидел, что легионеры, подсаживая раненых, карабкаются на дуб, и вновь перевел взгляд на равнину.

Его внимание привлекала обогнувшая край леса и помчавшаяся вверх по склону холма колесница. Помимо возничего в ней, держась за плетеные ручки, стоял могучий дикарь в роскошном цветном одеянии и бронзовом шлеме. На подъеме бег колесницы чуть замедлился, и ее настигли двое римских кавалеристов. Настигли, себе же на беду, ибо, ловко отбив копье первого всадника, кельтский вождь сшиб его с коня древком своей пики, а обратным движением насадил на ее острие второго кавалериста. Когда бритт вырвал свое оружие из дымящейся раны, римлянин был уже мертв.

Колесница продолжила бег вверх по склону, и Макрон понял, что, если только вознице не вздумается забрать в сторону, она примчится прямиком к дубу.

— Мы перехватим этого ублюдка! — крикнул он своим людям. — Те, у кого есть силенки, спускайтесь вниз.

Солдаты молча выполнили команду и, обнажив мечи, припали к земле.

Сначала на них выбежала горстка варваров, однако те, завидя легионеров, шарахнулись кто куда и прибавили ходу. Их пропустили, ибо грохот колес и копыт уже возвещали о приближении колесницы. Макрон напрягся, готовый к прыжку.

— Слушайте, парни! Первым делом бросайтесь на колесничего и лошадей. А уж потом разберемся с громилой. — Он выждал какое-то время, прислушиваясь, потом оглушительно рявкнул: — Давайте, ребята! Вперед!

Колесница выкатилась на холм, и Макрон, бросившись к ней, всем своим весом повис на постромках. Лошади, взбрыкивая, замедлили бег, возница оторопел, его тут же пронзил чей-то меч, и он мешком свалился под пляшущие и моментально раскроившие ему череп копыта. Кельтский вождь, однако, не потерял присутствия духа. Он спрыгнул с колесницы и, развернувшись так, чтобы широкий ствол дерева прикрыл ему спину, хрипло рассмеялся, вызывая римлян на бой. Макрон смотрел на варвара с восхищением, перед ним был отменный боец.

— Рассредоточьтесь! — приказал он солдатам. — И берегитесь его долбаной пики.