Риск

– И бухгалтер, – продолжал я, – который советует своему клиенту указать в декларации всю сумму и заплатить налог, иначе противные финансовые инспектора наверняка выявят сокрытый доход и клиенту придется заплатить штраф вдобавок к налогу, и со всех точек зрения он кончит очень плохо, так как получит по шее не только за это конкретное нарушение, но и в дальнейшем каждую его налоговую Декларацию будут изучать под микроскопом, и его вечно будут трясти из-за каждого пенни, и инспектора будут обшаривать все щели в его доме в два часа ночи... – я перевел дыхание, – такой бухгалтер может не пользоваться популярностью.

– Неразумно.

– И бухгалтер, который отказывается нарушить закон и говорит, что, если его клиент настаивает на этом, пусть решает свои проблемы где-нибудь в другом месте, такого бухгалтера вполне могут назвать ублюдком.

Она доела бифштекс и отложила нож и вилку.

– А этот гипотетический бухгалтер доносит налоговому инспектору?

Я улыбнулся.

– Если данный клиент больше не является его клиентом, бухгалтер понятия не имеет, уклоняется бывший клиент от налогов или нет. Так что нет, он не доносит. – Следовательно, Элрой все понял не правильно.

– Э... – сказал я, – именно он придумал систему, благодаря которой Хворостина добывал деньги. Вот почему Элрой-старший так разъярен. А мне не следовало вам все это рассказывать.

– Вас теперь обезглавят, или повесят, или что?

– Вознесут до небес. – Я отпил глоток вина. – Просто поразительно, как много людей пытаются заставить своих бухгалтеров помочь им смошенничать с налогами. Я считаю, если кому-то взбрело в голову мошенничать, последний человек, кому об этом следует рассказывать, – его бухгалтер.

– Сделать дело и сидеть тихо?

– Если готовы рискнуть.

Она снисходительно улыбнулась.

– Рискнуть чем? Уклонение от налогов – национальный вид спорта.

Люди никогда не понимали, что такое налогообложение, подумал я. Жестокость, с какой подчас выжимали налоги, затмевала даже методы лендлордов эпохи королевы Виктории. Ныне представители налоговой инспекции обладали пугающе широкими чрезвычайными полномочиями, им позволялось вторгаться в дом и обыскивать.

– Намного безопаснее красть у своего нанимателя, чем у налоговой инспекции, – сказал я.

– Вы, должно быть, шутите.

– Попробуйте профитроли, – сказал я. Джосси смерила взглядом подкатившую тележку с десертом и выбрала четыре маленькие сдобные булочки с кремом, густо политые шоколадным соусом.

– А вы разве не возьмете ничего? – требовательно спросила она.

– Я не забываю о Гобелене в среду.

– Неудивительно, что жокеи толстеют, когда наконец перестают ограничивать себя в еде. – Она с удовольствием зачерпнула ложкой темнокоричневую клейкую субстанцию. – Почему безопаснее красть у своего нанимателя?

– Он не может продать ваши личные вещи, чтобы вернуть деньги.

Большие глаза распахнулись шире.

– Ну и ну! – вырвалось у Джосси.

– Если вы погрязли в долгах, суд может послать исполнителей, чтобы забрать вашу мебель. Если вы вместо этого проворовались, то не может.

Она ошеломленно замерла с полным ртом, потом торопливо прожевала и проглотила.

– Продолжайте немедленно, – велела она. – Я сейчас лопну от нетерпения.

– Ну... национальный вид спорта именно воровство, а не уклонение от налогов. Мелкое воровство. Ограбления. Кражи. Большинство магазинных краж совершается персоналом, а не покупателями. Если девушка, которая целый день продает колготки, спрячет одну пару в сумочку, когда пойдет домой, никто всерьез не обвинит ее. Воровство по мелочи у хозяина считается даже чем-то вроде законных .дополнительных льгот. И если вдруг какая-нибудь фирма-производитель ставит у служебного входа контролера, поднимается едва ли не бунт, пока его не уберут.

– Из-за того, что он прекращает утечку гаечных ключей и автопогрузчиков?

Я усмехнулся.

– Можно было бы прокормить армию тем, что исчезает из холодильников отелей.

– Бухгалтеры, – заявила она, – не должны считать это забавным.

– Особенно если они проводят всю свою жизнь, выискивая мошенничество.

– Неужели? – Она искренне удивилась. – Нет, правда? Я думала, бухгалтеры просто подводят итоги.

– Основная цель аудита – обнаружить обман. – А я думала, что... ну... подсчитать прибыли и убытки.

– Не совсем.

Она задумалась.

– Но ведь Тревор проводит инвентаризацию, когда приходит считать брикеты сена, седла и прочее.

Я покачал головой.

– Скорее проверяет от лица вашего отца, что его конюхи не продают потихоньку излишки сена или упряжь.

– Боже мой! – Она была непритворно поражена. – Придется пересмотреть свое мнение о бухгалтерах как о закоснелых придирах. И привыкать к их новому образу спецподразделения полиции по борьбе с мошенничеством.

– Это тоже не правильно.

– Почему же?

– Например, если аудитор понимает, что кассир надувает свою фирму, он просто сообщает в фирму. Он не арестовывает кассира. Он оставляет на усмотрение фирмы, отдавать ли виновного под стражу.

– Но они наверняка так всегда и поступают.