Риск эгоистического свойства

   И засыпая, уставшее за трудный день и полночи сознание выстрелило предательской мыслью: «Господи! Но как же это было невероятно, охренительно здорово!»

   И, проигнорировав любую усталость и удовлетворение, тело тут же отозвалось жаром в паху!

   Твою мать!

   Ох, не брал бы ты, Адам, яблочко у Евы, скольких бы проблем тебе и всем мужикам удалось избежать!

   Угу! И не познать удовольствия…

   Сегодня наступил день обещанного приезда Тимофея.

   Семь долгих, растянутых замедленным ходом времени дней ожидания. Дни разбились для Катерины на разные временные участки – быстрые, когда она работала, и замедляющиеся в сотни раз, когда не работала.

   Семь дней после того, как ушел Бойцов, осторожно закрыв за собой дверь.

   Семь дней, за которые он не позвонил, не зашел и никаким иным образом не обозначил себя в ее пространстве.

   Соня звонила каждый день, болтала. Рассказывала о своих делах, выканючила у Катерины разрешение выйти на работу, клятвенно пообещав не общаться близко с кондиционером. Валентина и звонила, и заходила, повадились они в ее жизнь шастать, как само собой разумеющееся!

   Катя не была против, но следила за собой, чтобы ни словом, ни полсловом, ни намеком не упоминать в разговорах с этими барышнями Кирилла Бойцова. И их останавливала, переключая на иные темы, если они упоминали.

   Подумаешь, позанимались одноразовым сексом! С кем не бывает!

   Поскольку к представительницам своего пола она испытывала еще меньшую, то есть никакую, тягу, поводов заподозрить себя в иной, нетрадиционной ориентации не имелось.

   И даже более чем наоборот!

   И трусливо решила – а не буду! Это же не обманывать, лишь умолчать кое о чем, о ерунде всякой, он же о многом умалчивает! Ну, не о ерунде, но не говорить, и все!

   Он приехал днем, часов около трех, и смеялся проявлению Катькиной безудержной радости, повисшей на нем, целовал в висок, в макушку и, оторвав от пола, кружил в прихожей.

   – Ну, все, Катюха! Ты меня зацеловала всего! Я здесь и ближайшее время никуда не денусь! Давай ублажай героя пиром горой.

   Катерина поспешила «ублажать», расспрашивать, слушать, самой преувеличенно активно рассказывать о работе.

   А вот на этом месте Тимофей остановил поток слишком бодрой информации:

   Катерина замолкла на произносимой полуфразе, забыв, о чем говорила, и выпалила, как с мостков нырнула в холодную воду реки.

   – Я переспала с мужчиной!

   – Два радующих фактора: первый, что с мужчиной, второй, что переспала, – подбодрил, усмехнувшись, Тим. И, резко сменив тон на серьезный, спросил: – Переспала ради интересу, потому что пора давно?

   – Нет. Я его хотела.

   – Ну, свершилось, а то я уж волноваться начал. И по какому поводу переживания? Не понравилось?

   – Понравилось. И все.

   – Что «и все»? Так, Катерина, давай сначала и по порядку!

   Катерина вздохнула обреченно, потому что теперь не отвертишься, и принялась излагать, без лишних интимных подробностей. Он слушал, курил, и по его выражению лица невозможно было понять, что он думает. И от этого у Катерины мурашки пужливые бежали по позвоночнику. А вдруг он подтвердит все ее подозрения о собственной тупости да еще растолкует, каких глупостей она наделала!

   – Значит, он вот так ушел и не звонит и не объявляется?

   – Да.

   – А ты переживаешь и ругаешь себя с утра до вечера, что сглупила и во всем виновата?

   – Ничего не предполагала и никаких планов не строила. В тот момент о том, что будет дальше, и не думала.

   – А теперь?

   – Не знаю, Тим! Мне казалось, что после того, как это у нас было, не может все просто так взять и закончиться. Не знаю!

   – Звонка ждала все семь дней?

   Катерина кивнула, подтверждая все вышесказанное, а вот в глаза смотреть Тимофею не стала, отвернулась, разглядывая пейзажик за окном.

   – Да, Катюха, умеешь ты мужиков до кондрашки доводить! – ошарашил выводом Тимофей.

   – В прямом! Ты знаешь, сколько пацанов, когда ты в общаге жила, мне по пьянке в любви несчастной к тебе признавались?

   – Почему ты мне никогда об этом не говорил?

   – Ну, ты даешь, Тим! – ошарашенно протянула она. – А я все гадала, почему парни наши девиц и напором и наскоком обхаживают, а меня все бочком так, с почтеньицем обходят. А это, значит, ты им расстановку сил объяснил.

   – Да уж, активных сверх меры. Только они мне все неинтересны были.

   – Кать, не только они, – тоном наставления продолжил Тимофей, – тебе тридцать два, ты уникальный доктор и уже давно большая девочка. Сколько мужиков за тобой ухаживало?

   – А сколько раз тебе делали предложение выйти замуж?

   – Три.

   – Четыре, – поправил Тим, – двое коллег, третий тот, с конференции, и отец твоего пациента.

   – Ну хорошо, четыре, – согласилась раздраженно она, – к чему ты об этом?

   – А помимо предложений выйти замуж, – не удосужил немедленным ответом наставник, – посчитать, сколько раз тебе предлагали жить вместе, сойтись, завести роман, заняться прямолинейным сексом, ты помнишь?

   – Да к черту, Тим! – взбунтовалась Катька. – Ну, предлагали, и что?