Ритм войны

"Жесткий." Она снова ткнула его. «Я могу продолжать. Я штурмовик Рыцаря Сияющего. У меня легендарная выносливость к раздражающим людям. Если мне придется израсходовать все драгоценные камни в этой битве, я ...

«Ой, - сказал он. «Послушайте, это даже не очень хорошая история. Была эта девушка, Идани, двоюродная сестра мальчиков Кхала. Она была … необычайно хороша для четырнадцатилетнего подростка. Она была немного старше меня, и, скажем так, она понимала мир лучше меня ».

Шаллан склонила голову. "Какие?"

«Ну, она все время говорила о том, как любит мечи. И как у меня должен был быть большой меч. И как она хотела увидеть, как я владею своим мечом. А также…"

"И что?"

«Я купил ей меч», - сказал он, пожимая плечами. "Как подарок."

«О, Адолин».

«Мне было четырнадцать !» он сказал. «Что четырнадцатилетний понимает намек? Я думал, ей действительно нужен меч! »

«Что девушка будет делать с мечом? Настоящая, заметьте. Этот разговор может быстро сбиться с пути… »

"Я не знаю!" он сказал. «Я подумал, что она думала, что они отличные. Кто не считает их крутыми? » Он потер бок, куда Шаллан ткнула его. «Это тоже был действительно изящный меч. Классический античный улиус - стиль, который использовался в светлоглазых вызовах чести во время правления Создателя Солнца. Получил небольшой порез после дуэли Велинар / Гуластис ».

- Полагаю, вы подробно рассказали бедному Идани обо всем этом?

«Я продержался около часа», - признался Адолин. «Ей, наконец, стало скучно, и она улетела. Даже не взял ее штурмовой дар. Он взглянул на Шаллан и усмехнулся. «Но я должен сохранить меч. Все еще есть ».

«Вы когда-нибудь догадывались об этом? Что она говорила?

«В конце концов, - сказал он. «Но к тому времени ... все изменилось».

Она склонила голову, останавливаясь в своем наброске.

«Я слышал, как она смеялась над Ренарином перед своими друзьями», - сказал Адолин. «Она сказала несколько … гадостей. Это что-то во мне испортило. Она была великолепна, Шаллан. В то время мой маленький разум решил, что она, должно быть, самое божественное существо, которое когда-либо ходило по земле.

«Потом я услышал, как она говорила эти вещи. Не думаю, что до этого момента я когда-либо осознавал, что человек может быть красивым и уродливым одновременно. Когда ты мальчик-подросток, ты хочешь, чтобы красивые люди были по-настоящему красивыми. Трудно увидеть иначе, как бы глупо это ни звучало. Думаю, за это я ей обязан ».

«Это урок, который многие люди никогда не усвоят, Адолин».

"Я предполагаю. Дело в том, что это еще не все. Она только что переехала в город и отчаянно пыталась найти себе место. Так что ее шутки о Ренарине были глупыми, да, но она так старалась найти признание. Я сейчас не вижу в ней злого ребенка. Остальные были недобрыми по отношению к Ренарину, и она решила, что сможет сблизиться, сделав то же самое »

«Не оправдывает такого поведения».

«Раньше вы тоже думали, что он странный, - заметил Адолин.

«Может быть», - сказала Шаллан, поскольку это было неприятно правдой. «Но я пришел в себя и никогда не сплетничал о нем. Тебе просто потребовалось показать мне, что хоть он и был странным, но хорошим. Как эксперт по странному, я обладаю уникальной квалификацией. Она вернулась к своему наброску Адолина, сосредоточив внимание на его глазах. В его глазах было так много всего.

«Я не извиняюсь за то, что сказал Идани, - сказал Адолин. «Я просто считаю важным признать, что у нее могли быть причины. У всех нас есть причины, по которым мы не можем жить так, как должны… »

Шаллан застыла, держа карандаш над страницей альбома. Так. Вот что он хотел. «Тебе не обязательно жить в соответствии с тем, чем хочет тебя видеть твой отец, Адолин».

«Никто никогда ничего не добивался, довольствуясь тем, кем он был, Шаллан», - сказал Адолин. «Мы совершаем великие дела, стремясь стать тем, кем могли бы стать».

«Пока это то, кем ты

хочешь стать. Не тем, кем, по мнению других, вы должны стать ».

Он продолжал смотреть в небо, вытянувшись, почему-то казалось, что ему удобно лежать, положив голову на камень. Чудесно взлохмаченные волосы, белокурый черный с перьями, безупречная форма. И это лицо посередине. Не грязный, не безупречный, просто … он.

«Не так давно, - сказал Адолин, - я всего лишь хотел, чтобы все снова уважали моего отца. Мы думали, что он стареет, теряет рассудок. Я хотел, чтобы все видели его таким, как я. Как я это потеряла, Шаллан? То есть, я горжусь им. Он становится тем, кто заслуживает любви, а не просто уважения.

«Но шторм, в эти дни я не могу быть рядом с ним. Он стал тем, кем я хотел его видеть, и эта трансформация разлучила нас ».

«Это было не то, что вы узнали, что он сделал? К … ей?

«Это часть всего», - признал Адолин. "Это вредит. Я люблю его, но пока не могу простить. Я думаю, что со временем. Хотя есть еще кое-что. Напрягая наши отношения. Он ошибочно полагает, что я всегда был лучше его.