Ритм войны. Том 1

Адолин запихнул этот яростный сгусток поглубже и не позволил ему управлять собой, не обращая внимания на спренов гнева у своих ног. Он ничего не сказал отцу. Он был сам не свой от гнева, разочарования и – да – стыда, бурлящих внутри. Стоило открыть рот, как одна из трех эмоций могла вырваться наружу, но он не мог предугадать, какая именно.

– Ты либо веришь, как Таравангиан, – сказал Далинар, – либо выбираешь лучший путь: твои действия определяют тебя в большей степени, чем твои намерения. Твои цели и путь, используемый для их достижения, должны совпадать. Я пытаюсь остановить тебя до того, как ты сделаешь что-то, о чем будешь искренне сожалеть.

– А если я считаю свои поступки достойными?

– Тогда, возможно, следует принять во внимание, что в том, как я тебя воспитывал, был изъян. В этом нет ничего удивительного. Я был не лучшим отцом.

«Опять все дело в тебе, – подумал Адолин. – Я не могу иметь своего мнения или делать выбор – я веду себя так только из-за твоего влияния».

Келек, Йезерезе и Вестники всевышние! Адолин любил своего отца. Даже сейчас, после того как все узнал о поступках Далинара. Включая… ту историю. Он любил своего отца. Ему нравилось, что Далинар так старается и действительно меняется к лучшему.

И все же, Преисподняя! В последний год Адолин начал понимать, как трудно жить рядом с этим человеком.

– Может быть, – проговорил Адолин, с усилием заставляя себя успокоиться. – Может быть, хотя это и кажется невероятным, в жизни есть больше двух вариантов. Я не ты, но это не значит, что я Таравангиан. Может быть, мои заблуждения – особенные.

Далинар положил руку на плечо Адолина. Он хотел его утешить, но Адолин не мог не видеть в этом способа контролировать разговор. Выделить себе роль отца, а Адолину – капризного ребенка.

– Сынок, – сказал Далинар, – я верю в тебя. Иди и преуспей в этой миссии. Убеди спренов чести, что мы достойны их. Докажи им, что у нас есть люди, готовые дать клятву и воспарить.

Адолин взглянул на руку отца, лежащую на его плече, затем встретился с ним взглядом. Что-то было в этих словах…

– Ты хочешь, чтобы я стал одним из них, не так ли? – спросил Адолин. – Одна из целей этой поездки, какой ты ее видишь, – в том, чтобы я стал Сияющим!

– Твой брат достоин, и твой отец, хоть всячески доказывал обратное, оказался достойным. Я уверен, что и ты проявишь себя.

«Как будто мне не хватало проблем».

Протесты замерли на устах Адолина – слова о том, что в мире, вероятно, тысячи достойных людей и не все из них окажутся избраны. О том, что он был доволен своей жизнью и не желал подгонять ее под идеалы каких-то спренов.

Вместо этого Адолин просто смирился и кивнул. Далинар победил в споре. Черный Шип не привык к иному. Дело было не в том, что Адолин с ним согласился, а скорее в том, что он не знал, что и думать, и в этом заключалась настоящая проблема. Он не мог противостоять отцу, опираясь на то, что лишь могло случиться.

Далинар хлопнул его по плечу другой рукой и пожелал счастливого пути. Адолин – великий князь, глава экспедиции и почему-то все еще маленький мальчик – завел Храбреца в здание посреди платформы.

Там было тесно от лошадей. Круглые контрольные здания имели вращающуюся внутреннюю стену, а также фрески на полу, указывающие различные места. Обычно для начала переноса Сияющий использовал свой осколочный клинок в качестве ключа, чтобы сдвинуть внутреннюю стену к нужной точке.

Сегодня Шаллан поступила по-другому. По кивку Адолина она призвала свой осколочный клинок и вставила его в замочную скважину на стене. Затем продолжила толкать, и ее меч растаял, обернувшись серебристой лужей на стене, а рукоять словно жидкость потекла вокруг кисти.

Она подняла руку, сдвигая весь запирающий механизм.

В мгновение ока они оказались в Шейдсмаре.

22. К чему разговоры

Я связался с остальными, как ты просил, и получил множество ответов.

За последнюю неделю Адолин несколько раз поручал своим солдатам совершать переходы в Шейдсмар. Он даже посылал лошадей туда и обратно, чтобы убедиться, что они не запаникуют. Так что почти все были готовы к тому, что увидели. Тем не менее они, включая Адолина, замолчали, пораженные невероятным зрелищем.

Небо было черным, как в полночь, только без звезд. Солнце казалось слишком далеким и слабым, чтобы как следует осветить это место, хотя оно и не было погружено во тьму. Адолин мог легко разглядеть небольшую платформу, на которой они стояли: она была размером с контрольное здание. Солнечный свет озарял пейзаж, но, как ни странно, небо оставалось темным.

Контрольное здание не переместилось с ними. Вместо него рядом зависли в воздухе два огромных спрена – служителя врат: тридцати или сорока футов ростом, один мраморно-белый, а другой ониксовый.

Адолин поднял руку и шагнул по платформе в их сторону.

– Благодарю вас, Древние! – крикнул он.

– Все сделано так, как требует Буреотец, – ответил мраморный гулким голосом. – Наш родитель, Сородич, умер. Теперь мы будем повиноваться Буреотцу.