Ритм войны. Том 1

В конце концов Вайр добрался до Холинара и прошел через ворота. Город хорошо и по-настоящему освоился в новой реальности. Народы смешивались, хотя певцам оказывалось должное почтение. Они стали образцами поведения, которым человеки должны были научиться следовать. Когда случались споры, певцы заставляли человеков быть справедливыми друг к другу. В конце концов, когда родители возвращались домой, их долгом было запретить привилегии, если они обнаруживали беспорядок. Человечеству были даны тысячелетия, чтобы доказать, что оно может как следует управлять собой, – и оно потерпело неудачу.

На Вайра глазели. На нем не было униформы, и он прикрыл татуировку на плече рукавом до локтя. Внешность у него была непримечательная. И все же он был особенным. Ибо они знали его; они шептались о нем. Вайр – «Тот, кто усмиряет».

Тот, кто таскает камни.

Вскоре Вайр добрался до строительной площадки неподалеку от Района Цветов. Здесь рабочие строили специальные жилища для некоторых Глубинных. Каждое тавро Сплавленных имело свои особенности. Этим нравились дома без пола, чтобы касаться натурального камня босыми ногами. Они могли просачиваться и через другие твердые материалы, но предпочитали необработанный камень, простирающийся до самого сердца Рошара. Так что мрамор, добытый Вайром, предназначался для стен.

Его не просили помочь с этой работой. Если бы негативные эмоции могли им управлять, он бы рассердился из-за такого пренебрежения. Тяжкий труд в окрестностях города? Не сообщить ему про это было все равно что спрятать сладости от ребенка. К счастью, он все узнал несколько дней назад и сам начал рубить камни, а потом притаскивать их сюда.

Вайр отнес свою мраморную глыбу каменщикам, которым предстояло ее обточить. Потом помог разгрузить переполненную телегу из другой каменоломни.

По одному камню зараз. Поднимаем, тащим, бросаем. Отличный труд – нелегкий, изнурительный. Вайр так погрузился в работу, что, когда последняя запряженная чуллами телега опустела, он отряхнул руки и с удивлением обнаружил, что остался почти в одиночестве. Куда подевались каменщики и остальные? Еще даже не полдень.

– Где все? – спросил он погонщика чуллов, который быстро собирал своих животных, чтобы отогнать в сарай.

– Сегодня Буря бурь, светлорд. В честь праздника нам дали полдня отдыха.

– Я не светлорд, – сказал Вайр, глядя на небо.

Как он теперь вспомнил, до начала бури оставалось еще несколько часов. Сейчас она, скорее всего, приближалась к Уритиру. Армии готовились к атаке, но ему велели не соваться в эту битву. Он посмотрел на погонщика чуллов:

– Сколько еще нужно камней?

– Ну, э-э, свет… хм… господин Усмиритель? Э-э. В общем, нам нужно примерно вдвое больше того, что мы имеем сейчас. Во второй каменоломне есть целая куча, но телеги с чуллами вполне годятся, чтобы…

– Нельзя, чтобы все развлечения доставались чуллам, – перебил Вайр и повернулся к улице, ведущей к городским воротам.

Однако, прежде чем Вайр добрался до ворот, он попал в видение. Он материализовался на огромном поле золотого света. Вражда был там – сто футов ростом, на троне. В облике могучего Сплавленного, величественного, каким и положено быть королю.

Вайр подошел ближе и опустился на колени:

– Теперь ты можешь забирать меня и без бури, господин?

– Наша связь крепнет, – сказал Вражда. – Мне уже несколько месяцев не нужна была буря, чтобы привести тебя в видение, Вайр. Обычно я делаю это ради традиции.

Это имело смысл. Вайр ждал дальнейших указаний.

– Я заметил, что в прошлые разы ты свободно разгуливал в бурю, – сказал Вражда, и его голос был подобен грому. – Ты отдал мне свои худшие эмоции, но должен был оставить чувство самосохранения. Страх перед моим величием. Почему ты не боишься молний?

– Ты не сразишь меня, – сказал Вайр.

– Откуда ты это знаешь?

– Я не закончил того, что должен сделать. Мне нужно доказать правду.

– Интересно. Ты так странно реагируешь на мой дар. Ты становишься тем, чего я никогда прежде не создавал, Вайр.

– Некоторые говорят, что я стал твоим аватаром. Что ты действуешь через меня, управляешь мной.

Вражда засмеялся:

– Как будто я могу дать такую силу смертному! Нет, Вайр, ты сам по себе, и ты уникален. Так интересно.

– Я свободен.

– Но ты часто думаешь про Каладина.

– Я… почти свободен.

Вражда наклонился вперед, и молнии потрескивали на его панцире.

– Ты нужен мне в Уритиру. Мы не можем заставить Клятвенные врата работать, и поэтому мне нужно, чтобы ты перенес наземные силы. Я подозреваю, что твой меч пригодится.

– Готов отправиться немедленно. Но ты же не хотел, чтобы я был там.

– Я беспокоюсь о том, какое влияние окажет на тебя твой друг-ветробегун.

– Не беспокойся. Теперь эти эмоции принадлежат тебе.

– Действительно. – Вражда наклонился ближе. – Твой друг – проблема для меня, бо́льшая проблема, чем я предполагал. Я предвидел, что он таковым и останется.

В этом не было ничего удивительного. Каладин был проблемой для многих.