Читаем Ритмы истории полностью

Соответствие механизма развития личности и социума не удивительно: общество «подтягивает» человека до своего уровня (это уровень элиты) или до уровня основной массы населения (как правило, она отстает от элиты на одну-две эпохи), заставляя в ускоренном варианте проходить фазы самоосознания, выделения индивидуума из среды (эквивалент нулевой эпохи, выделения общества из среды и элиты из общества), укрепления самостоятельной воли, частенько переходящей в характерную для детства неуправляемую агрессию или элементы садо-мазохистского комплекса (эквивалент первой эпохи древности), романтическую фазу распыленности интересов и частой смены увлечений (эквивалент «феодализма»), фазу человека иерархического, который видит смысл своей жизни в карьере, материальном благополучии, семейном порядке (эквивалент эпохи равновесия). Но будничные планы все чаще не осуществляются (потребности в наше время растут быстрее), и люди накапливают способность к действию — пока потенциальную «энергию», выражающуюся в «разнице потенциалов» между реальностью, в которой находится человек, и его представлением о должном, его идеальными построениями. Математик А. Афанасьевский предлагает рассматривать эту разницу как вектор, сокращение которого является универсальным мотивом человека (поскольку процесс осуществления собственных планов доставляет положительные эмоции, а их неудача — отрицательные). Эта «энергия» рано или поздно переходит в действие — в попытку воплотить в жизнь мечты и идеалы — человек вступает в революционную эпоху, время ломки его представлений о жизни, время высоких стремлений и социально-психологического действия (эквивалент «конфронтации»). В эту «эпоху» вектора между реальностью и мечтами человека сокращаются — в случае успеха он приближается к идеальным построениям, в случае неудачи жизнь доказывает наивность мечты, и ее «потолок падает на голову» человеку — разница уровней тоже снижается. Если преобладает первый вариант, у человека начинается «головокружение от успехов», что, в свою очередь, может привести ко второму варианту. В обратной ситуации человеком овладевает депрессия, чреватая помешательством и самоубийством (они нередки на этом этапе). Но, к счастью, в жизни обычно перемешаны оба варианта снижения «пассионарности» (употребляя термин Л. Гумилева, удачно обозначающий способность к действию), и личность переходит в следующую фазу — человека рационального, соответствующего элите нынешней эпохи (эпоха «нормализации» в индивидуальной истории человека). Развитие продолжается. Теперь не общество толкает человека вперед, а личность, обогнавшая общество, тянет его за собой.

Приведем только один известный пример — Петр I. Периодизация его жизни на уровне эпох такова:

*0* — 1672–1676 гг. — первичное формирование личности принца;

*1* — 1676–1689 гг. — жизнь принца и царя в условиях враждебной среды, реальной и мнимой угрозы жизни, жестокого самоутверждения в военных играх и домашнем деспотизме;

*2* — 1689–1695 гг. — резкое расширение интересов благодаря успеху его партии в борьбе за власть и сближению с обитателями «Лефортовской слободы», «детское» увлечение Западом и его «игрушками», первые самостоятельные (а не санкционированные старшими) романы.

*3* — с 1696 г. — стремление «сделать карьеру» среди цивилизованных монархов, «модернизировав» страну и превратив ее в великую державу — «не хуже», чем у «учителей».

В 1704 г., одерживая первые серьезные победы над «учителями» и отвлекаясь от «цели» в романтических приключениях, которые в итоге закончились вторым браком, Петр перешел от периода *31* к периоду *32* и таким образом обогнал свою страну. Он умер, находясь на уровне России конца XIX в. Все это время Россия развивалась под знаком его личности. Но стоило российской элите обогнать Петра, и она охладела к былому кумиру.

Путем определенного тестирования можно определить стадию развития, на которой находится человек, сравнить динамику его развития с различными культурами и выделить те, которые ближе всего к его социально-психологической структуре. Это позволяет иногда довольно точно прогнозировать развитие тестируемого и давать психологические рекомендации.

В этой работе мы не ставим перед собой задачу подробного описания индивидуального периодического развития. Для нас важно, что динамика развития не только общества, но и личности, подчиняется одному периодическому закону. Это значит, что сама фрактальная динамика истории может быть объяснена общими для всех людей социально-психологическими закономерностями. Пружина обнаруженной нами закономерности скрыта в человеческой природе как таковой.

ПРУЖИНА ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ

В любом случае, если мы имеем дело с периодическим процессом, наблюдающимся на протяжении всей истории цивилизации, значит и в основе этого процесса лежат факторы, действующие на протяжении всей истории. Нам остается только сформулировать условия задачи:

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941: фатальная ошибка Генштаба
1941: фатальная ошибка Генштаба

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы:– если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941?– кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта?– какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны?– что случилось со Сталиным вечером 20 июня?– почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта?– почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт?– почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

Геннадий Николаевич Спаськов

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / Документальное
Как управлять сверхдержавой
Как управлять сверхдержавой

Эта книга – классика практической политической мысли. Леонид Ильич Брежнев 18 лет возглавлял Советский Союз в пору его наивысшего могущества. И, умирая. «сдал страну», которая распространяла своё влияние на полмира. Пожалуй, никому в истории России – ни до, ни после Брежнева – не удавалось этого повторить.Внимательный читатель увидит, какими приоритетами руководствовался Брежнев: социализм, повышение уровня жизни, развитие науки и рационального мировоззрения, разумная внешняя политика, когда Советский Союза заключал договора и с союзниками, и с противниками «с позиций силы». И до сих пор Россия проживает капиталы брежневского времени – и, как энергетическая сверхдержава и, как страна, обладающая современным вооружением.

Арсений Александрович Замостьянов , Леонид Ильич Брежнев

Публицистика
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика