Рюрик

Старый Верцин ходил от одной кади к другой и проверял крепость раствора, которым воины будут красить свои волосы. За ним неотступно следовал друид воды Вальдс, одетый, как и все жрецы в особо ответственные моменты, в обрядовую одежду: длиннополую голубую сустугу, сшитую из домотканого полотна, под которой не видны были простые голубые порты. Волосы Вальдса гладкими прядями спускались до пояса, отливая яркой синевой. Ноги обуты в лёгкие кожаные сандалии.

- Хороша ли нынче краска? - спросил хитрый Вальдс у Верцина, хотя ответ ему был уже известен.

"Да ежели тебя не похвалить, ты есть не будешь весь день", - усмехнулся про себя вождь и, ласково улыбаясь, как маленькому ребёнку, проговорил:

- Мудрость твоя, Вальдс, всё чаще поражает меня. Ты так глубоко постиг все тайны сбора красящих трав, что я постоянно восторгаюсь тобой!

Друид, польщённый и довольный, слегка склонил голову перед вождём.

- Удивительно хороша нынче краска! Во всех кадях раствор одинаково стоек и ровен, - продолжал Верцин и вдруг небрежно изрёк: - А что тебя ещё волнует? Спрашивай, не то скоро воины придут и тогда не до бесед будет.

Вальдс посмотрел на небо: солнце двигалось к закату. Действительно, скоро начнётся обряд крашения волос, и время терять было нельзя.

- Что сделалось с друидом солнца, Верцин? Как он мог отдать Аскольда Рюрику без испытания? Он же пошёл против нас, жрецов. - Вальдс обеспокоенно посмотрел вождю в глаза.

- И что же, вы решили наказать его за это? - холодно спросил вождь, не отводя взгляда от блуждающего взора друида воды, и сердито сказал: - Вот что, передай параситам и всем жрецам, что, ежели хоть один волос упадёт с головы главного друида племени, я превращу вашу улицу в пепелище. Или вы готовы и меня убить?

Вальдс отвёл глаза, боясь, что вождь почувствует ту злобу, которая затаилась в его душе. Верцин уловил это движение, всё понял и решил, что нужно припугнуть жреца.

- Ты, наверно, спрашиваешь себя, уж не сходит ли с ума старый Верцин. Нет, не схожу! И пока хватает сил управлять народом своего племени! А у вас, друидов, почему иссякают силы? - яростно прохрипел вождь и тут же властно изрёк: - Не мне, вождю, учить вас, жрецов, просить помощи и сил у наших богов. Или мне позаботиться об этом и призвать новых жрецов?- Он приблизился к Вальдсу и зловеще прошептал: - Не вводите в гнев ни меня, ни дружину! Угроз своих я дважды не повторяю!

Верцин отвернулся от Вальдса. К обрядовой поляне уже подходили воины с обнажёнными до пояса телами и распущенными длинными волосами.

Над поляной сгустились летние сумерки, когда начался обряд крашения волос воинов перед битвой. Воины поочерёдно с низким поклоном подходили для благословения сначала к вождю племени, затем к друиду воды, а потом выстраивались в очередь перед одной из огромных кадей, заполненных густой синей краской.

Параситы друида воды по двое стояли возле каждой кади. Они большими черпаками доставали оттуда краску, потом важной поступью приближались к воинам и медленно выливали священную синюю краску на их длинные волосы. С мокрыми волосами воины отходили в южный угол поляны, где становились лицом к взошедшей луне и, вращаясь вокруг себя через правое плечо, массировали пальцами кожу головы, сушили волосы. Серебряный свет луны делал их лица неузнаваемыми, загадочными, почти вдохновенными. Обращаясь к ночному светилу, они тихо бормотали. Это были простые просьбы простых людей - о семье, предстоящем бое с германцами, об урожае. Завтра священный конь Святовита должен предсказать исход битвы с германцами. В это верили все - и славяне, и те, кто был принят племенем рарогов. Каждый раз взрослые и дети с особым трепетом ожидали, что скажут боги. Но это будет завтра, а сегодня…

Ни вождь, ни друид воды, ни его параситы не покинули священной поляны до тех пор, пока последний воин не просушил свои волосы и не прошептал луне свои заветные мольбы, прося у неба сил для грядущего боя. Сумерки сгустились, и наступила ночь. Поляну освещали лишь небольшой ритуальный костёр да ясноокая луна. И тут параситы заметили двух мужчин, одетых в тёмные одежды. На головах у них были маленькие круглые шапочки. Они были, как братья, очень похожи друг на друга: смуглолицы, темноволосы, черноглазы, горбоносы. Бороды ни у того, ни у другого не было. И только губы у одного полные, красиво очерченные, а у другого, напротив, - плотно сжаты в тонкую линию.

- Кто вы, чужестранцы? - уважительно обратился к ним друид воды. Параситы, обступив их плотной стеной, жадно рассматривали, ожидая ответа.

Тот, с чувственным ртом, ответил на чистом словенском языке, и голос его был звучным, но мягким:

- Мы пришли из других мест. Мы были у ирландцев, жили у данов и ютов, а теперь вот прибыли к вам. Мы служители бога Христа. Ваш вождь Верцин разрешил нам побывать на ваших обрядах и побеседовать с дружинниками князя Рюрика и с вами…

- Верцин?! - переспросил Вальдс, оглядываясь по сторонам и ища вождя.

- Он ушёл в свой дом, - ответил один из параситов, наблюдавший за своим друидом.