Рюрик

Гостомысл даже не пошевелился. Воевода прикоснулся ко лбу князя и тут же одёрнул руку назад. Лоб у Гостомысла был холодный.

— Вот так дела, — подумал Караган, — похоже, что наш князь умер.

— Эй, ты, — подозвал воевода слугу, стоявшего в дверях, — а ну, помоги мне.

Они вдвоём повернули застывшее тело князя на спину. Глаза у Гостомысла были закрыты.

— Наверное, во сне умер, — предположил Караган. — А вы говорите, что всё нормально. Отмучился наш князь, отвоевался. Теперь он уже у Перуна. Так и не дождался бедняга своего внука Рюрика.

В это время в комнату вбежал другой слуга и сказал:

— Воевода Караган, доложите князю Гостомыслу, что от главных ворот прибыл посыльный и сообщил, что на подходе к городу князь Рюрик со своей дружиной, к вечеру будет в Новгороде.

— Тише, не кричи, — остановил слугу Караган. — Теперь уже князю Гостомыслу ничего не доложишь. Покинул нас наш славный Гостомысл. Совсем немного не дождался Рюрика.

Лишь только багряный солнечный шар закатился за лес, расположенный к западу от Новгорода, князь Рюрик со своей дружиной вступил в город. Когда князь въехал во двор хором Гостомысл, ему навстречу вышел воевода Караган.

Опоздал ты, князь Рюрик, — скорбно проговорил Караган вместо приветствия.

Что случилось? — заволновался Рюрик.

— Покинул нас князь Гостомысл, — ответил Караган. — Не дождался тебя, сердешный.

Рюрик тут же побежал в дом. Посреди зала на дубовом обеденном столе лежал князь Гостомысл в своём военном облачении. Рюрик подошёл к столу, остановился и взял Гостомысла за руку.

— Вот я и приехал, дедушка, — сказал Рюрик. — Как ты и хотел. Только ты теперь этого уже никогда не узнаешь.

Князь повернулся к людям, находившимся в зале, и сказал:

— Приготовьте ладью, погребальный костёр будет на ней.

У пристани поставили ладью, уложили на неё личные вещи Гостомысла, бочонок с мёдом и продукты. Воевода Караган, воевода Свенельд, князь Олег и стольник Сван взяли два копья, сверху на них закрепили свои мечи и заняли места с четырёх сторон. Князя Гостомысла положили поверх мечей и накрыли знаменем с вышитым гербом Новгорода. Военачальники подняли Гостомысла и понесли на пристань. Там князя внесли на ладью и оставили на ней. Сверху на Гостомысла положили его щит, справа от него меч, слева копьё. Затем судно оттолкнули от причала, и ладья плавно заскользили по водной поверхности Ильмень озера. Когда корабль отошёл от берега на сто шагов, воевода Караган выстрелил в него из лука подожженной стрелой. Стрела угодила в ладью, и через некоторое время судно уже запылало. Рюрик поднял руки к небу и сказал:

— Бог Перун, прошу тебя, подай нам знак, что ты принял князя Гостомысла к себе. Напои нашу землю дождём. Мы будем ждать.

Столы в хоромах князя Гостомысла были накрыты всякими яствами, но никто из гостей, которые пришли помянуть его, к еде не притрагивались. Все ждали знака от Перуна. Время уже перевалило за полночь. На небе не было ни одной тучки.

— Почему мы не поминаем князя Гостомысла, почему не пьём, не едим? — нетерпеливо спросил Караган. — Надо веселиться и радоваться за него, что он уже у Перуна и там отдыхает вместе с Богом от земных забот. Так велит наш обычай. Или кто-нибудь думает, что нашего князя Гостомысла не принял Перун к себе?

— Никто так не думает, — возразил князь Рюрик. — Но по обычаю надо дождаться знака от Перуна. Наберись терпения воевода Караган.

Не хочу я ждать, — кипятился Караган. — Наш князь Гостомысл был славный воин и достойный Правитель. Мне не нужен никакой знак, чтобы знать это.

— Если ты так веришь в это, то почему не хочешь дождаться знака от Перуна? — спросил Рюрик. — Может, ты думаешь, что знака не будет? Если так, то твоя вера ничего не стоит. Я приказываю всем ждать знака. Бог Перун обязательно подаст нам знак.

Вдруг грянул гром, сверкнула молния, и пошёл проливной дождь. Князь Рюрик встал из-за стола, поднял свой кубок с мёдом и радостно сказал:

— Бог Перун принял князя Гостомысла к себе. Все радуйтесь за нашего Гостомысла. Гей- я!

Гости стали пить за князя Гостомысла, вспоминая все его подвиги при жизни. Так же они желали князю весёлого и беззаботного существования у Бога Перуна. Затем во дворе разожги большой костёр. Воины взялись за руки и принялись плясать вокруг пламени, двигаясь по кругу. поминки длились до самого утра.

Вечером следующего дня на центральной площади Новгорода собрали Вече. На возвышенности стояли князь Овдег и князь Рюрик. Их окружали члены Совета Старейшин. Дальше расположились знатные люди, а все остальные горожане заполняли всё вокруг. Князь Овдег держал в руках золотую цепь, сплетённую косой из трёх прядей и золотой медальон в форме двух медведей, стоявших на задних лапах лицом друг к другу. В середине располагался огромного размера рубин. Старейшина подошёл к Рюрику и сказал:

— Вручаю тебе, князь Рюрика, перед всем народом, цепь Правителя Новгорода. Теперь ты Великий Князь Новгородский.

Рюрик поклонился, надел цепь и проговорил: