РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини)

«Золото» (франц.), «яйцо» (лат.), «земля» (нем.).

«Золотое Яйцо Земли» — ясный символ планетарного Инкубатора.

Круг опять замкнулся. А ведь в тексте был еще один намек: Воланд и его свита совсем не случайно проживают в квартире ювелира Фужере. Все булгаковеды дружно догадались: это знаменитый Фаберже, чьи золотые пасхальные яйца, инкрустированные драгоценными камнями, известны коллекционерам всего мира.

«Яйцо» по латыни — «овум». Овал… Помните — золотая овальная рама на цепи, которую надели на шею Маргарите?

Овал, овум, овод…

«Мы — жизнь и молодость, мы — вечная весна, мы — будущее человечества!..»

Это — «Овод». Книга, которую вот уже сто лет по какому-то тягостному недоразумению считают «революционным романом». Но припомним: кто искалечил душу и тело Овода? Что вспоминает он с содроганием? К кому обращены последние слова Монтанелли? Там нет народа — есть только чернь, толпа, побивающая камнями того, кто несет свой крест…

«Мы — будущее человечества!..»

И Джемма, прикалывающая на платье розу…

— Позвольте, но причем тут Бартини?! — не выдержал Скептик.

Настоящее имя Овода — Артур Бертон. Бертон и Мартини любят Джемму. Бертон, Мартини… — Бартини?! «Овод» написан в 1897 году. Этот же год — в паспорте Бартини. В «Красных самолетах» несколько раз упоминается Джемма — первая любовь юного Ро. А хорошо знакомым нам числом 19 пересыпан весь текст «Овода»!

Вот совершенно «лишние» цифры в начале первой главы: «…Небольшого роста, хрупкий, он скорее походил на итальянца с портрета шестнадцатого века, чем на юношу тридцатых годов из английской семьи…»

Тридцать в каббалистической арифметике эквивалентно трем. 16+3=19.

В начале второй главы точно обозначен год — 1846-й. Зачем? Суммируем: 1+8+4+6=19.

В момент исчезновения Артуру было 19 лет — и автор не устает повторять это снова и снова! Число 19, как мы помним, «равно» десяти, декаде. Но числовой эквивалент имени Артур также дает декаду! К тому же в книге есть множество «параллельных» подробностей: внебрачное рождение, уход от отца, некие «революционные» дела…

«Перечитайте „Овода“!» — с лукавой усмешкой посоветовал Бартини Казневскому, когда тот попытался выяснить что-то из его биографии.

Игра наверху — игра внизу: «биография» Бартини оказалась калькой с розенкрейцеровского романа!

Но — допустим…

…Любимая девушка Овода и Ромео Форми — Джемма — «гемма», «гамма», «гимель»… Третья буква древних алфавитов, ясный астрономический символ планеты Земля — третьей от Солнца. Любимая планета «принца»: в «Цепи» маленького Ромео очень настойчиво, хотя и в шутку называют принцем.

«— Посети планету Земля, — отвечал географ — у нее неплохая репутация…»

— «Маленький принц»?!. — изумленно воскликнул Скептик. — Уж не хотите ли вы сказать?..

Самая удивительная сказка XX века — не что иное как инструкция по духовной трансмутации человека. Обряд инициации: мистический полет через сферы семи планет — и освобождение от физического тела. Перечитайте — что говорит пилоту мальчик с золотыми волосами («золотая голова»!):

«— Но это все равно, что сбросить старую оболочку. Тут нет ничего печального…»

Это же розенкрейцеровская алхимия!

«…Трогательней всего в этом спящем Маленьком принце его верность цветку, образ розы, который лучится в нем, словно пламя светильника…»

Вот оно, тайное пламя «трижды романтического» Экзюпери: роза и четыре шипа — крест! Странно, что Бартини никому из пишущих не говорил о том, что встречался с автором «Планеты людей» — в Москве, в середине 30-х годов. Об этом рассказала своей дочери новосибирская знакомая Бартини, расчетчица из Сибирского института авиации. И не рассказала даже — упомянула вскользь…

Почему же о той встрече молчал Бартини? Может быть эта строчка утвердит нас в догадке: «Дует западный ветер — тот самый, что иссушает человека за девятнадцать часов…»

Первая строка седьмой

главы «Планеты людей». Какая нелепая точность: ровно девятнадцать часов! Но и булгаковский Бегемот провел в пустыне именно девятнадцать дней. Совпадение? Откройте седьмую главу «Ночного полета»: в трех первых абзацах — три числа. Номер главы — 7. Второй абзац (16.45) — 7. Третий (632+7.25) — 7. Итого: 777!

Факт посещения писателем Москвы подтверждает и БСЭ: «В 1935, побывав в СССР, С.-Э. написал ряд очерков, полных дружелюбного внимания к социалистич. действительности…»

Вряд ли «дружелюбному» писателю-летчику не показали гордость Страны Советов — авиацию. А уж итальянский конструктор-коммунист, работающий над тем, «чтобы красные самолеты летали быстрее черных» — превосходный пропагандистский факт!

…Итак, два загадочных человека встречаются в Москве — и через десять лет появляется «Маленький принц»…

— «После того» еще не означает «вследствие того»! — напомнил критик.

Сравним два текста.

И. Чутко: «Бартини скрытен, отвечает лишь на некоторые вопросы, остальные спокойно пропускает мимо ушей. Повторять вопросы бесполезно: он их опять пропустит…»

Антуан де Сент-Экзюпери: «Маленький принц засыпал меня вопросами, но когда я спрашивал о чем-нибудь, он словно и не слышал».